Какая милость...
перевожу, значит, текст по инглишу, который так ненавящиво впарила нам преподаватель...
и тут предложение:
Very often the firms and joint ventures sponsor shows and programmes, ...

кидаюсь, значит, гуглить это слово...
и какая приятность(!) : joint

*вынос мусора мозга*

существительное
сустав
шов
шарнир
сочленение
разъем
муфта
трещина
связь
место соединения
притон
сросток
кабак
спай
сварное соединение
паз
совладелец
скрутка
плоскость соприкосновения
сплетение
шарнирная связь
узел фермы
сигарета с марихуаной
место
помещение
отдельность
отстав
линия кливажа
рубчик переплета
часть разрубленной туши

Чмаф англичан они делают моё бесплодное созерцание чёрных латинских буковок интересным

Пысы. Разумеется, это прилагательное, и словосочетание "joint ventures" переводится как "совместные предприятия" ^^

---

Русские снова не получили Золотой Глобус.
Неудачники.
Бондарчук - герой СССР. точка.

---

Класс..
Наверное, необязательно называть всё своими именами. Я тебя дверь. (С)

---

Сижу себе, готовлюсь к зачёту по биологии за 10 класс...
билет № 12. Фотосинтез.
окей.
лазаю в вики в поисках адекватного определения...
нахожу, слава богу.

дальше ищу про Темновую фазу.
блеск, вот оно:
В темновой стадии с участием АТФ и НАДФН происходит восстановление CO2 до глюкозы (C6H12O6). Хотя свет не требуется для осуществления данного процесса, он участвует в его регуляции
ага.

Пытливо начинаю вспоминать, что такое НАДФН...
Завожу абревиатуру в поисковике - куча бреда.
давай рыскать по тетрадке.
нашла упоминание о какойто НАДФ.
ладно.
ввожу.
*барабанная дробь*...
что бы вы подумали?
Надф, сокращённое название никотинамидадениндинуклеотидфосфата. зашибон

---

Да всё хорошо...
Я понимаю, я привыкла
И уже не обижаюсь.

хех

---

Рай.

Советую врубить негромко "End Theme (ОСТ 5 сантиметров в секунду)"
Можно вконтакте найти, он выдаёт...
и читать.
спасибо.

В волшебных лучах, озарявших видение,
Сердце неровное пылью растаяло,
Ветер унёс безнадёжно сомнения,
Криками пения,
Всё, что нас маяло.

Там, за холмом, за стальными воротами,
Боль и печаль белой чайкой метаются,
Белая чайка – чиновник с заботами,
Под небосводами,
Падью питается.

Здесь зарождаются жаждой несмелой
Тихие чувства к близкому другу.
Самой жестокой и праведной стелой
В этой капелле
Завязаны руки.

Эти страдания, вечер за вечером,
Осень за осенью, в душу вгрызаются,
Старыми снимками плёнки засвеченной,
Чёрными свечами
Вспыхнуть пытаются.

Больно, не больно, - сознание слепо:
Перья разбросаны в девичьей памяти.
Мысли и письма, вы так же свирепо,
Но слишком нелепо,
Дыханием станете.

Мир разлетится осколками гордости,
Белыми пятнами станут мечтания.
В этот момент… надень маску твёрдости
И с непреклонностью
Кинь: «До свидания».

Жутким ознобом наполнятся лёгкие,
Горло в удушье споёт колыбельную.
И заплетая сырыми верёвками,
Медной подковкой,
Смири недоверие.

Там, под холмом, есть калитка хрустальная –
Богом забытое место для ангелов,
Тихой водой завывает причальная
Чайка печальная
С тлеющим факелом.

Выдумай мир без тоски и без ярости,
Смело шагни за порог преисподнии,
Пади в облака, отдохни от усталости,
Без следа жалости
Вспомни сегодня:

Побеги из дома. Чуть слышно тебя догоняя,
Забывшийся хохот и звон в молодых головах
Напомнил (и будто уже сознавая):
Улыбка смешная
И счастье в обоих глазах.

Ты бросишься вниз, по безлюдным дорогам,
И с праздной мечтою, почти беззаботно,
Прольёшься рассветом, пробудишься Богом,
Вернёшься к порогу,
Да только… Забудь.
За холмом лишь стальные ворота.

ох намучилась я на некоторых рифмах...

@музыка: End Theme (ОСТ 5 сантиметров в секунду)

---

1812

Взметнулся в небо белый голубь,
Осталась громкой тишина:
Томясь до знаний (что за голод!),
Тобой была увлечена.

Где в Царскосельском наш Аббат
Ещё не выдумал Евгения,
Уж примерял златой наряд
За все бессмертные творенья.

И где наш славный предводитель,
Вступив в тщеславный этот спорт,
Одним глазком мечтал увидеть,
Как маслом падал вкусный торт.

О чём не мог заснуть шесть лет
Пытливый разум режиссёра
(О ком и ныне знает свет,
Зовя восторженно «Трассёром»)

В момент, когда раскрылись крылья,
И мысль моя была странна,
На языке слова застыли:
Ведь это всё… была война.


Бред полнейший, но нужно было именно на эту тему написать что-нибудь...

---

Значит вон оно как оно О_О
Зря сказал...
Теперь у меня есть возможность вести себя иначе
Игра продолжается.

---

чооорт...
рисовала в этом долбаном контакте этот долбаный глаз...
а он его взял и не загрузил(((
козёлл...

пысы. Я немного увлеклась, поэтому это уже не так похоже на глаз того человека, которого задумвалось.
Увы увы.

---

13.01.2011 в 18:52

Пишет  Gaberkosha:

13.01.2011 в 00:54

Пишет  Луффи Д. Монки:

УХ

12.01.2011 в 03:46

Пишет  <<Satella>>:

12.01.2011 в 02:29

Пишет  ShiroU_NeKo:

затягивает *_*

12.01.2011 в 01:25

Пишет  dhampir:

игрууууушка

12.01.2011 в 00:34

Пишет  Drakosha:

тем кто завтра сдает. Для успокоения нервов.

11.01.2011 в 00:16

Пишет  Darbis_Alorienna:

цветотерапия^^

10.01.2011 в 23:37

Пишет  A j n u s h:

Шевелить мышкой и любоваться)))

---

Итак
*барабанная дробь*

Представляю вашему вниманию
очередной бред из серии "ОМГ"
так же известный под псевдоназванием "WTF"
и вышедший в свет под именем "В память о синей птице"

Который я писала два года с учётом двух перерывов длиной в год и полгода
В общем...
Удачи.

Пысы. кидаться гнилыми помидорами запрещено!
я больше люблю мандаринки*

Название: В память о синей птице
Автор:  Volchonok2012
Форма: Повесть/Роман
Жанр: Фэнтази/Фантастика/Постапакалиптика
Бета: временно отсутствует
Состояние: закончен, но не отбетин
Размещение: только с разрешения, с этой шапкой и указанием ссылки на дневник автора.
Примечания: Заранее прошу прощение за недочёты в описании техники, оружия и т.п. , а так же за грамматические, речевые и сюжетные ошибки.

Пролог

И если не Бог, то резонно предположить, что именно человек был тем, кто разрушил единство.
В погоне за иллюзией, не видя дороги. По спинам мечтателей, по рукам купившихся праведников. Мы успели шагнуть везде, так и не найдя заветной тропы.
Никто и не давал вектора на счастье.
Нужно было погрузить весь мир во тьму Ада, чтобы понять истинную ценность силы.
Это ничего. В такой жаре даже у ангелов плавятся крылья.
И стоя на обрыве воспоминаний, уже совсем неважно, кем ты был прежде.

Глава 1

Глава 1.
Я тяжко вдохнула прохладный воздух - респиратор работал более чем исправно. Это хорошо. Жадно ловя порывы лёгкого ветра, закрыв глаза, я была где-то далеко-далеко. Впрочем, ничего удивительного. После года, проведённого под землёй, оказаться на свободе и дышать, на сколько это возможно, чистым прозрачным воздухом было так необычно. Эйфория?
Я приоткрыла один глаз – даже сквозь тонированные стенки маски солнце слепило сильнее, чем в моих воспоминаниях.
Тихо-тихо, как перед грозой. Запёкшийся асфальт, узорчатый и, наверное, тёплый, проминался под подошвами тяжёлых сапог. После стольких потерь, начинаешь ценить всё это. Детская радость, за которую так стыдно. Ведь ты воин.
На плечо легла тяжёлая ладонь друга.
- Вернись. Нельзя стоять на месте… - это Кирилл. Друг детства. Вечно довольный собой, с высоким подбородком. Он тщательно скрывал доброту, которая у него прямо светилась в красивых, правильных глазах. Как и он сам теперь. Мы так желали этой свободы.
Я наконец открыла глаза и посмотрела на парня. И хотя поднятые в улыбке щёки придавали ему вид счастливейшего первоклашки с первой пятёркой, взгляд был неискренен.
- Идём, Химик зовёт, – торопил он меня.

Как изменился город за это время… Столица Урала, да? Голые скелеты домов, чёрные пятна сплошь и рядом. Одно сплошное месиво из железа, арматуры и боли. Это не столько пугало, сколько завораживало – идти мимо одиноких призраков.
Снова подул ветер. Врятли через респиратор мог просочиться какой-либо запах, однако я без сомнения ощутила аромат смерти. Он забрался глубоко в грудь, ужалил в сердце, придав импульс всему телу. Пробежав холодной мурашкой по спине, злорадно усмехнулся и исчез, оставив после себя давящее чувство пустоты.

- В чём дело?! – Химик подбежал к внезапно упавшему навзничь Женьке, прозванному у нас Лермонтовым.
Парень забился в судорогах, изо рта пошла алая пена. Широко раскрытые глаза, его взгляд резко замер, мышцы расслабились, тело грузно обмякло на мягкий асфальт.
- Он холодный как лёд! – ошеломлённо прошептал Химик, - Пульса нет, он мертвец…
- Он ведь был заражён? – уточнил нескладный Стас, сел напротив и достал нож. Мы недоумённо посмотрели на него, и тот поспешил объясниться, - Чёрт знает, как вирус поведёт себя здесь.
- Да, последний раз собаки его настигли в туннеле. Её тоже, - Химик махнул рукой в сторону лежащего неподалёку тела. – Но она уже не жилец… Только по вашей прихоти, - он посмотрел на нас с Кириллом, - мы взяли их наружу… Идёмте, здесь больше делать нечего.
- А что с Лермонтовым? – тихо спросила я. Впрочем, ответ был очевиден.
- А что с ним? Он и не желал другой смерти, кроме как сверху, на земле. Он ведь всех здесь потерял, - Химик глубоко вздохнул, - Пора идти. Нельзя стоять на месте.
Ребята отошли в сторону, обсуждая план действий. Кто, куда и зачем.
Стандартная работа для нашего отряда.
Мне почти всегда отводилась работа лазутчика, добытчика. Найти, взять, принести в целости – вот моя задача. Поэтому подобными «собраниями» я часто пренебрегала. Всё равно ничего нового.
Я взглядом прошлась от ног до неподвижной груди мёртвого Лермонтова. Он не был моим другом, и в паре мы никогда не работали, но как товарищ, он мне нравился. Спокойный, уравновешенный. Он покорно выполнял все задачи, будто всю жизнь только этим и занимался. Большие, чёрные, задумчивые глаза о чём-то грустили. За них-то он и получил своё прозвище.
Взгляд мой коснулся, наконец, его глаз. Сердце больно кольнуло испугом – парень смотрел прямо на меня. Я помотала головой, но нет, мне не почудилось. Широко раскрытые глаза блестели на солнце. Значит …жив?
- Жень, ты слышишь меня? – отчётливо спросила я, а ноги подкашивались. Надо же… Наконец-то, страх.
На моё удивление, зрачки шевельнулись. Веки не двигались, не моргали, но парень судорожно искал что-то. Наконец, его взгляд снова остановился на мне. Из под тёмных пушистых ресниц вытекла большая красная капля.
Я отшатнулась назад. «Нет, это не правда» - твёрдо сказала я себе.
Не обернувшись, я целенаправленно зашагала мимо своей команды ко второй заражённой. она была и моей лучшей подругой. Мимо меня, в сторону лежащего на мягком асфальте Лермонтова, пробежал Медвежонок. Мишка, ему уже 14, был юрким и быстрым, бесстрашным. Серёга, Терминатор, его брат, никогда не брал его с собой, но на этот раз поддался.
Запечатлев, отчего-то, картинку пробегающего мимо парнишки с абсолютно симметричным лицом, я почувствовала за собой вину. Конечно, в душе я догадывалась почему. Но признаться себе в этом не могла. Ещё сложнее было заставить себя оглянуться.

Настя лежала неподвижно. Изредка поднималась её грудь и под закрытыми веками дёргались зрачки. Это радовало, но вызывало жалость. И я не знала как разорваться между этими двумя чувствами.
- Как ты?
- Ничего. Уже скоро. – тихо отрезала она. – А здесь красиво. Спасибо, что вынесли нас без масок – в них бы мы совсем ничего не увидели.
- Только не смотри на солнце, ослепнешь. – заботливо усмехнулась я и погладила подругу по её шикарным рыжим волосам. Тонкие пряди легко отошли и упали на землю. Нет, я этого не видела.
- Какая разница. Уже скоро. Я чувствую.
Я опустила голову и отвела взгляд. Интересно, кому из нас больнее.
- Представь, я чувствую всё, что нас окружает: запахи, эмоции, сухость домов. Я чувствую твой страх и чувство вины, - девушка приоткрыла глаза и пристально посмотрела на меня, - не из-за меня.
В груди снова звонко щёлкнуло.
- Неважно, - снисходительно улыбнулась она, - послушай, возьми в кармане…
- Что?
- Просто возьми. – я потянулась к единственному карману на её свитере-кенгуру, который был модным во времена трагедии.
- Откуда это у тебя?! – в руке я держала чёрный блестящий пистолет. Ровные грани ловили малейшее свечение, играя тонкими бликами. Достаточно старый и монофункциональный (что в наше время редкость), но прекрасный в своём исполнении. Я поспешила бережно запрятать оружие в нагрудный карман своей химзащиты.
- Стащила у одного заражённого. Давно, ещё в метро, - Настя кашлянула, - Послушай, открой мне одну тайну, - я кивнула головой, - Как зовут Химика?
Да, он ей жутко нравился… Она вообще была любвеобильной особой, однако на редкость воспитанной и статной. Она была достойна лучшего. Но Химик мягко намекал, что ей об этом думать рано.
- У меня нет имени, - раздался голос за моей спиной, - Оно исчезло вместе со старым миром.
Настя улыбнулась и больше не шевелилась. Тело задёргалось, пошла пена изо рта.
- Волчонок, найди Кирилла. Я за остальными.
Но я была не в силах отойти. Тело подруги успокоилось и обмякло. Всё так же, как только что было с Лермонтовым. Никогда ещё вирус не проявлял себя так. Он передавался через кровь. Чаще всего, это были укусы зараженных животных. Они отчего-то не гибли. Обычный человек жил три дня. Сильнейшие из нас терпели до четырёх.
Я отвернулась, чтобы идти за Кириллом, но вдруг почувствовала холодную хватку вцепившейся в моё запястье руки Насти. Вторая рука дотянулась до волос и вцепилась в них, притягивая моё лицо к безумным хищным глазам подруги.
- Ал! – сзади подбежал Кирилл, - Какого… Алёна! – я услышала хриплый возглас Насти, её руки ослабли и, наконец, отпустили. Друг рывком поднял меня на ноги. Я оглянулась: из шеи девушки торчала рукоять столового ножа, наверняка прихваченного со склада метро. Скулы свело так, что говорить я уже не могла. Зубы сжались, чуть не кроша друг друга.
- Идём. Это уже была не она, - на редкость чувственно прошептал парень и, взяв меня за локоть, потащил за собой. Я глядела себе под ноги, пытаясь отвлечься от всего происходящего вокруг. Наверное, если бы я этого не делала, то давно бы запнулась и упала.

Я наблюдала за Медвежонком. Он опустился над телом Лермонтова, всё таким же покойным и тихим. Но я знала. Знала ведь! «Нет! Забудь» - упрямо уговаривала я себя.
- Братишка, а ну отойди оттуда! – услышала я шумный бас Серёги откуда-то из-за спины. Химик, Кирилл и Стас пошли разведывать местность, чтобы определить наш дальнейший маршрут. Мне позволили остаться на этот раз.
Мишка обернулся на голос. Глаза его были широко раскрыты, замерли в недоумении и тихом ужасе. Только потом я увидела большой клок чёрных волос с Женькиной головы, крепко зажатых в руках мальчика.
- Медведь, я тебе ноги в задницу затолкаю, если ты сейчас ими не воспользуешься по назначению! – я уже слышала тяжёлые шаги бушевавшего позади меня Терминатора.
Мы не сразу поняли, что произошло дальше. Лермонтов рывком притянул к себе Мишку, привстал и жадно вырвал кусок плоти с маленькой шеи. Мальчишка сначала завопил, но вскоре уже не мог издать ни единого человеческого звука. Только кряхтел и тянулся дрожащими руками в нашу сторону. Остекленевший взгляд ребёнка был устремлён на нас. Сквозь нас. Химзащита, и без того великоватая по размеру, свисала красным шёлком с безжизненной куклы.
И снова эта слабость в ногах. Сзади к нам уже бежали парни.
Лермонтов неуверенно встал и с безумием голодного волка посмотрел на нас. Зрачки дёргались. Про тело Медвежонка под его ногами он, казалось, забыл.
- Тварь! – взревел Серёга и разбудил нашу команду от оцепенения. – Убью!
Терминатор пошатнулся и в ярости бросился на безумного Женьку.
- Идиот! Вернись! – заорал Химик, сложив ладони рупором. Разумеется, тщетно. Серёга всё быстрее сокращал и без того небольшое расстояние между ним и его смертью.
Скраю на помощь товарищу уже бежал Кирилл.
- Целься в лоб! Слышишь? Прямо в лоб! – кричал Химик и уже бежал следом за Терминатором.
Мой друг еле заметно кивнул. В его руке был такой же кухонный нож, каким он… При мысли об этом у меня потемнело в глазах.
- Давай! – скомандовал Химик, и Кирилл метко попал Лермонтову меж бровей.
Тот пошатнулся. Сделал пару шагов вперёд и вдруг начал разбегаться, но упал плашмя, и лезвие ещё глубже вошло в его череп.
Серёга подбежал к неподвижному телу и начал его запинывать. Бил со всей силы, в глазах его горел огонь, и не видно было в них ничего, окромя алую месть. Он почти без усилия поднял лежащий рядом с ним шлакоблок и с силой кинул его прямо в голову Лермонтова. Затем поднял и снова кинул. И снова. И снова…
В слезах, с окровавленными от острых углов шлакоблока, руками, он продолжал буйствовать и сквернословить.
- Как ты? – спросил у меня Химик. Интересно, когда он успел подойти?
Я хотела ответить, но не смогла. Зубы крепко сжались и не хотели выпускать из моих уст ни звука.
- Всё в порядке, Химик, я за ней пригляжу, - заверил запыхавшийся Кирилл, подбежавший ко мне. – Лучше… Помоги Терминатору.
Друг обнял меня, пытаясь остановить мою дрожь. Даже в первые дни трагедий я не видела таких чудовищных сцен. Что за ребячество? Я ведь должна быть сильной.
Химик кивнул и направился к бушующему Серёге.
Ожидать следующих действий от командира не мог никто из нас. Он подошёл к парню и с размаху ударил ему кулаком по щеке.
- Вот это я понимаю, приветствие! – съязвил Кирилл, - Ал, Волчонок, очнись уже, - он потёр меня по плечу. С силой так потёр… Синяк, наверное, будет.
Но я не реагировала. Было занятие поважнее – наблюдать.
В ответ на удар, Серёжа только с отчаяньем посмотрел на Химика.
- Сейчас вернусь, - предупредил Кирилл, - Не уходи никуда.
Он подошёл к лежащему безжизненно Медвежонку, с натугой, но поднял его на руки и поднёс к Серёже. Аккуратно передал тело мальчика в руки старшего брата.
Тот медленно опустился на колени, прижимая ещё тёплое тело Мишки к своей груди, уткнувшись лицом в светлые, замаранные кровью, волосы. Вдруг, поднял залитое слезами лицо к небу, он закричал. Сначала очень громко, с яростью, с ненавистью, с болью… А потом звук исчез, хотя обращённое к небу лицо парня по-прежнему корчилось от отчаянья. Будто он не мог закричать, как это бывает в ночных кошмарах. Потом звук снова появился. И снова затух.
Химик что-то сказал Кириллу и указал в мою сторону. Друг тут же побежал ко мне.
До меня только сейчас дошло, что я сижу тут вся в слезах, на асфальте, и сердце так бешено стучит, что сливается в одну единую волну. И страшно! И не хочется верить в происходящее. Снова.
- Так, Ал, - Кирилл опустился на колени напротив меня, - во избежание рукоприкладства с моей стороны, прекрати истерику! Мы уже столько видели. Как умирают люди… Перестань, ты же больше не боишься смерти, - он потрепал меня сверху по герметичному капюшону. Улыбнулся. Хотя сам не верил в свои слова – я видела это по глазам. Ему тоже страшно.

Кирилл напомнил мне.
Да, я снова, как на яву, видела, как на руках моих погибает мой младший брат. Как горит его безгрешная плоть, как сердце разрывается, и хочется туда, к нему, в огонь. Чтобы навсегда-навсегда уйти. И не бояться больше, и не думать ни о чём.
Мешочек, в который я украдкой насыпала праха брата, до сих пор весит на моей шее. Не отдам. Не отпущу!
Как память. Не только о брате, но и о всех и всём, что забрала у меня эта война.
Слёзы перестали течь, и я подняла глаза на Кирилла. Он терпеливо сидел напротив, всё так же держа руки на моих плечах.
- Я в порядке, - выдавила я из себя. Видимо, прозвучало не особо убедительно, потому что друг даже не шевельнулся, а только со снисходительным подозрением заглянул мне в глаза. – Нет, серьёзно! Мне лучше… Мне намного лучше. Как там Серёжа? – спросила я, чтобы перевести тему и хоть как-то отвлечься от воспоминаний.
Кирилл, наконец, отпустил меня и оглянулся на Терминатора. Тот всё так же сидел, прижав к себе брата. Напротив сидел Химик и явно говорил что-то умное. Его слова часто производили гипнотический эффект. Это одновременно и пугало, и усмиряло.
- С ним всё будет хорошо, - пообещал Кирилл и снова потрепал меня по плечу, - Он сильный.

Мне всегда нравились глаза этого человека. Каре-жёлтые, почти золотые, грустные и задумчивые, но уверенные, они часто смотрели куда-то вдаль, сквозь предметы, сквозь толстые стены метро. Иногда, они смотрели вверх. «Не бойся идти не туда, бойся никуда не идти» - часто доносилось из его крепко сомкнутых уст. Погруженный в свои мысли, он часто извинялся перед невидимым существом, но никогда не называл его по имени. Химик одной своей наружностью вызывал непреодолимый интерес… Что творилось у него внутри, никто не знал. Да и врятли это могло поддаться чьему-либо пониманию. Вообще, его звали Никита. Об этом знали только мы с Кириллом. Но на эту тайну было наложено строжайшее табу, нарушить которое мы не смели хотя бы из уважения, не говоря о страхе. Ему было около двадцати пяти лет, когда случилась трагедия. Он тоже остался один, взяв нас с Кириллом под свою опеку. Мы испытывали к нему сердечные братские чувства, быстро полюбили и увидели в нём своего наставника.
Он был высокий, худой, привлекательного телосложения. Мышцы вмеру накачаны, грудь широкая, подтянутая. Длинные милированные волосы, всегда забранные в хвост, напоминали в нём героя аниме-сериалов. Никто не ожидал увидеть в нём химика-лаборанта. Скорее уж фотомодель из рекламы «Nivea For Man». Но нет. Никита ловко применял медицинские познания в лечении людей на нашей станции. Умудрялся смешивать несмешиваемое и лечить неизлечимое, за что изначально был прозван Алхимиком. Однако, по его просьбе, имя было сокращено до простого и привычного «Химик». Так и притёрлось.
Не раз он помогал нам отбиваться от заражённых зверей, спасал людям их бесценные жизни. Золотой человек, словом. Да, все любили его, но боялись. Это нормально. Людям свойственно бояться силы.

- Сюда! – услышала я со стороны голос наставника. – Быстрее!
Все сидели в тонированном автобусе. Странно, что окна были целы. Ну, относительно целы – покрытые паутиной трещин, они всё ещё были на месте. Наша команда забилась под кресла. Химик ближе всех к выходу.
Кирилл закрыл мне глаза. Я начинала привыкать к тому, что он фактически стал моим навигатором. И спасибо ему. Мой рассудок явно нуждался в автопилоте.
- Не смотри, - тихо проговорил он и провёл меня по салону, наклонил и подтолкнул под сидение. – Сиди тихо. Я буду прямо перед тобой.
Мне ничего не оставалось, кроме как смириться. Здесь было душно, неприятно. Пахло смертью… Тяжёлое чувство страха, и без того не покидавшее меня теперь, нахлынуло новой волной. Давила напряжённая тишина.
За окном раздался громкий душераздирающий крик. Скорее звериный, чем человеческий. Я закрыла руками уши. Руки в перчатках вспотели. Ужасное чувство. Усталость, беспомощность.
Снаружи кто-то…или что-то… атаковало автобус: несколько толчков звонко ударили по внешней металлической обшивке автобуса с яркой надписью «Red Chemist».
Какое забавное название в нашей ситуации, не находите? На самом деле никаких суеверий. Была такая группа во втором десятилетии XXI века. Парни начинали играть в своём университете, все были с факультета биохимии и нанотехнологий. Они были известны своей музыкой, в которой фоном использовали бинауральные ритмы. Концертов они не давали, но Социальные сети всего мира активно распространяли рекламу о новом развлечении, прозванном в сети «Цифровыми наркотиками». Якобы, они воздействовали на мозг. Обязательное условие этого – слушать трек в наушниках. В каждом ухе должны были раздаваться разные звуки. Они складывались в нужную комбинацию в мозгу, в результате чего образовывается нужная частота. Существуют разные частоты мозговых волн. Они соответствуют разным состояниям человека. Например, состояние под действием никотина, алкоголя, марихуаны, эмоционального срыва.
Со временем, эта гадость докатилась и до Рунета.
Я, как любой нормальный подросток, жадная до информации и всего нового, тоже пробовала слушать эти треки. После нескольких минут отключила. Оказалось, что это действительно не бред. Это действует! Больше я к ним не притрагивалась. В ушах ещё с неделю стоял звук то нарастающей, то убывающей тишины. Трек с говорящим названием «Атомный взрыв» ввёл меня в долгую непонятную депрессию и полную апатию.
Дверь в автобус Химик закрыл вручную, поэтому страх, что это чудище проберётся внутрь и порвёт команду, не покидал меня. Тело бил озноб.
Послышался новый крик, и автобус тряхнуло сильнее прежнего. Я думала, нам конец. Но на удивление моё, снаружи послышался топот по сухому асфальту. Наступила гробовая тишина.
- Кил, Стас, гляньте, что там на горизонте? – шепнул Химик (они как раз находились под сиденьями, что шли с моей стороны). – Ну, что там?
- Да вон, девчата в Исеть купаться пошли. Красота, – съязвил Кирилл. Кил – это сокращение от его имени. Для удобства и сближения, нужная штука – прозвище.
Не понимаю, как он может шутить в такое время. Лично мне сейчас хотелось лечь, как в детстве, рядом с мамой, и уснуть, не боясь ничего на свете.
- Очень смешно, – так же язвительно проговорил Химик.
- Всё чисто. Ну, относительно живности – чисто, а в общем – не особо, - усмехнулся Стас и вылез из под сиденья так, что теперь я могла видеть его по пояс.
- С моей стороны тоже никого, - отозвался наставник. – Команды с «Динамо» и «Геологической» должны ждать нас на Площади. На той станции заклинило гермозатворы, а вести их сталкеров через туннель слишком рискованно. У них хорошие бойцы – многие из штаба ФСБ и института милиции. Да, центр города дал им свои ресурсы. Но и пострадали они больше – говорят, что бомбили по зданию правительства.
- А что с заражёнными? – я чуть выглянула из под сиденья, - В смысле, что с ними произошло?
Голос предательски подрагивал каждый раз, когда я вспоминала о случившемся.
Ответа не последовало. Зато под соседним креслом, напротив меня, послышался шорох. Господи, я и не заметила сидящего там Антона! Я вообще не заметила, что он всё это время был с нами…
Это был высокий парень с неслабой мускулатурой, прямыми сально-чёрными волосами и длинной чёлкой, скрывавшей удивительно взрослые потухшие глаза, на одном из которых зияло бельмо. Над этим самым правым глазом шёл длинный шрам, рассекавший сначала бровь, а потом кожу щеки и доходивший почти до её середины. Якобы, это был шрам от осколка стекла, и случилось это в аварии. Он был немногим старше нас с Кириллом. На год, может на два. Но как будто на несколько поколений… Этот парень всегда смотрел исподлобья, редко разговаривал, а если и разговаривал, то о каком-то бреде. Нет, я понимала иногда, что он имел ввиду, и что он мыслит глубоко по-философски. Но это было слишком сложно для нашего понимания.
С ним общался только Химик. Иногда они просто сидели рядом и молчали. В такие моменты они были так похожи друг на друга, словно их неразрывно связывало нечто, которое не принадлежало больше никому, кроме них.
И всё же, Антон был скорее похож на наркомана, чем на загадочного лирического героя. Пару раз мы с Кириллом видели, как он вкалывал себе ярко-зелёную жидкость. Я слышала о таком наркотике… В 201* году он широко разошёлся по рукам молодёжи, как демо-версия будущего сенсационного препарата. Впрочем, ни один из признаков его воздействия в Антоне не проявлялся. Парень был на удивление умён, если не гениален. Часто сидел в углу и кусочками твёрдой извести писал на стенах метро бесконечно длинные цифры, схемы и фигуры, которые я явно не понимала.
Сейчас Антон мешкался и явно не решался чего-то сказать.
Стас присел на корточки недалеко от меня. Увидев мой потерянный взгляд, подмигнул и улыбнулся. Смутившись, я улыбнулась в ответ.
- Химик… - шепнул, наконец, Антон. – Ты помнишь? Избыток Калия сложить с избытком оксида водорода?
Наставник не ответил, но явно задумался.
- Вполне, но тогда на что реагирует сам вирус? Точно не на воду.
- На Санлайт?
«Он точно наркоман» - мелькнуло у меня в голове. Нет, я так не считала. Но подумала об этом, чтобы разрядить атмосферу в моём раздробленном сознании.
Антон прищурился и взглянул на меня исподлобья. Этот взгляд заставил меня стиснуть зубы. Даже стало жутковато.
- Это уже ближе к реальности.
- Химик, может, я один не понимаю, о чём вы двое? – нахмурился Стас.
Капитан глубоко вздохнул.
- Понимаешь… Когда калий, да и любой щелочной металл, вступает в реакцию с водой, то практически моментально воспламеняется. Санлайт был открыт совсем недавно. Он ещё изучается, поэтому врятли ты о таком вообще слышал… Его главная особенность в том, что он реагирует на ультрафиолетовое излучение. В том числе, на солнечный свет.
Повисло молчание.
- И что? – отозвался Кирилл.
- А то, что в результате смены среды, возможны изменения в составе и свойствах вещества, - с неким раздражением проговорил Антон. На удивление, его голос прозвучал громко и твёрдо.
Снова повисло молчание.
- Антон хочет сказать, что вирус так среагировал из-за воздействия чего-то, чего в метро не было, - терпеливо объяснил Химик.
- А! Ясно! – усмехнулся Кирилл, - Только натрий-то тут причём?
Стас встал, шагнул к приятелю и дал ему хороший подзатыльник.
- Даже я уже понял! – воскликнул он. – Неважно, забудь про натрий. Сделай паузу – скушай мозг!
Честно говоря, я думала, что мой друг сейчас взбесится. Но нет. Вы заметили? Как часто последнее время не оправдываются мои ожидания!
Парни как по команде начали смеяться. Даже Химик улыбнулся, но тут же стал серьёзным.
- Ну а по сути, Антон ведь прав, - сказал он, - Думаю, вирус имеет здесь, снаружи, какой-то раздражитель. Возможно, всё те же солнечные лучи. Эта теория объясняет всё, кроме заражённых животных в метро. Если только одна из верхних станций не обрушилась. «Машиностроителей» или «Уралмаш». Скорее всего… - Химик задумался о чём-то своём.
Ноги, согнутые до этого момента в коленках, затекли, и я поспешила вылезти из под сиденья. Кстати, зря… Сразу стало понятно, почему здесь так неуловимо пахло смертью.
В автобусе мы были отнюдь не одни. На четырёх сиденьях в передней части салона притихли обугленные тела людей в белых медицинских халатах. Да, это несомненно были люди.
Коленки снова предательски задрожали. Ко мне подошёл Кирилл и усадил на ближайшее сиденье.
- Тихо, зерно демографической надежды России. Не бойся. Представь, что это… ну не знаю… чучела с огорода.
- В том огороде, видимо, были зверские вороны, которые извергали пламя из своих клювов, - как всегда неудачно, попыталась съязвить я.
- Это ещё что! Ты их водителя не видела! Красавчик – глаз не отвести. Вах, - Кирилл раскрыл ладонь у своих губ, - Пэрсик!
- Кил, угомонись. Волчонок, не слушай его. Он либо головой о кресло ударился, либо радиации глотнул. Есть ещё вариант врождённых патологий, но его мы обсуждать не станем, - Химик сидел спиной к окну на переднем сидении. Чей-то труп вяло свесил свою обгоревшую руку с подлокотника и обратил свой безмятежный взгляд на наставника.
Кирилл с усмешкой закатил глаза, но промолчал, глядя куда-то в окно.
- Значит, солнце… - тихо заключил он.
Отчего-то, все замолчали.
В этой тишине я вдруг начала различать чьё-то тяжелое дыхание. Повернувшись, я увидела, что Антон, тоже выбравшийся из под сиденья, сжал свою голову руками, будто она раскалывалась на миллиарды кусочков, которые он так боялся потерять.
- Антон? – тихонько позвала я, - Антон, что с тобой?
Ответа не последовало. К нам подошёл Кирилл.
- Эй, приятель, ты чего? – он положил руку на плечо товарища.
Резко вырвавшись из этого объятия, Антон прошёл несколько метров вперёд и остановился напротив Химика. Оперевшись одной рукой о перила, второй – о руку трупа, он посмотрел прямо в глаза капитану. Простояв так с полминуты, Антон отпрянул от Никиты и, схватившись за голову, присел к стенке, за которой когда-то сидел водитель. Уткнулся головой в колени и начал биться спиной об звонкое железо.
- Почему? – шептал он, - Почему, Химик, ты не говоришь им правду?
Четыре недоумевающих взгляда вцепились в одинокий силуэт капитана.
- Тише, - громко сказал тот, - Антон, тише!
Как не странно, Антон замолчал. Потом резко остановился, поднял голову и насторожился.
- Что значит твоё «тихо»? Говори… - взбунтовался Кирилл. – Говори что за правду ты…
- Кил! Тихо! – приказал Химик и прислушался.
За окном раздался гром, послышался звук капающей на сухой асфальт и крышу автобуса воды.
- Что это? – громко спросил Стас.
- Друг мой, это ж дождь.
Приятели переглянулись.
- Идиот, я не об этом! Послушай, - Стас поднял вверх указательный палец, призывая к тишине, - Что это?
Шипение, скрежет металла. Автобус пошатнулся и накренился.
Я взглянула в окно и замерла: мир словно таял на моих глазах. Металл, резина, стекло – всё шипело, будто кто-то посыпал весь мир шипучкой и плеснул водой.
Окна автобуса покрылись мелкими пузырями, но не спешили таять вслед за простым стеклом. Наверняка, они были покрыты какой-то плёнкой.
- Это не просто дождь. Это кислотный дождь, - заключил Химик.
- И что нам теперь делать? – тихо спросила я.
Повисла очередная пауза.
- Молиться, - Химик приложил ладонь к стеклу, сжал её в кулак и приник головой к запястью.

Глава 2

Глава 2.
Первое, что я почувствовала – это запах палёной резины. Даже через респиратор он умудрялся просочиться в моё воображение. Первое, что увидела – разъеденные, словно обстрелянные тысячами резиновых пуль, стенки и окна автобуса. Небо застилал толстый слой грязно-белых облаков, которые двигались, пожалуй, слишком быстро.
- Только человек мог оказаться так глуп, чтобы изобрести оружие, способное уничтожить его самого, - скандировал Химик, оглядываясь вокруг себя. – Команда, как вам местный климат? Как там было… Унылая пора - очей очарованье?
- А я всегда считал первое сентября траурным днём, - усмехнулся Кирилл и случайно наступил в чёрную жижу, похожую на желе. С характерным, разумеется, звуком.
- Фу, Кил, ну не при людях же! – с издёвкой промямлил Стас и хлопнул друга по плечу. – Все мы попали в самую… ну ты меня понимаешь. И по самое колено увязли в… ну да ладно. – парень подмигнул другу, - А всё потому что мы кто? – и ребята одновременно, с явно наигранным разочарованием, громко проныли растянутое «Неудааачники». Хохот стоял громовой.
- Боже, я обожаю этих зверушек! - со скептическим выражением, застывшем на лице, проговорил Химик. – Убил бы, как обожаю. Они бы ещё в свисток дунули, чтоб внимание привлечь.
Парни напряглись, сделали серьёзные лица. Химик тоже замолк, выпрямился. Нога Кирилла снова угодила в желеобразную массу, и все трое, как по команде, засмеялись.
Бровь сама собой поползла вверх. Конечно, это был наверняка истерический смех… Но такой непривычный.
- Правильно говорят, что страховки от идиотов не существует… - вяло проговорил стоящий рядом Серёга.
Я даже не знала, что он здесь. В автобусе он не сказал ни слова. Перед глазами встала картинка: он, сильный парень, застыл в беззвучном крике, обратив мокрое от слёз лицо к небу, держа на руках бездыханное тело брата.
- Как ты? – нервно сглотнув (не без малых усилий!), спросила я.
Терминатор пожал плечами.
- Ничего, пусто, – неопределённо, механически проговорил он. – Кажется, что меня промыли изнутри, вытащили всё содержимое до самой души и оставили пустую оболочку.
Я задумалась.
- Тебе больно?
Молчание. Долгое, гнетущее молчание.
На лице парня отображалось всё, о чём он думает. Всё время он хотел начать ответ, но передумывал.
- Знаешь. Нет, не больно. Вернее сказать, я не чувствую ровным счётом ничего.
Сзади к нему подошёл Кирилл и грузно положил свою руку на плечо Серёге. Тот под тяжестью чуть покосился.
- Ай, нет, нет, вот это ещё чувствую, - с наигранной болью в голосе прохрипел он. Однако глаза его остались пустыми, хотя видно было, что он пытался взять себя в руки и вернуться к нам. В конце концов, мы команда, и он боец. И откуда только у него силы на это?
Кирилл усмехнулся и взглянул на меня. Вдруг, он весь напрягся, рука его потянулась к ремню, на который был намотан осколок полурасплавленного стекла.
- Ал… Ал, пригнись! Быстро! – крикнул он.
Я непонимающе посмотрела на друга и обернулась.
Передо мной стоял Медвежонок. Нет, скорее то, что от него осталось. На голове вместо волос зияла одним огромным синяком тёмная кожа с просвечивающими венами и лопнувшими капиллярами. Глаза его были опущены. Мальчик часто дышал.
- Мишка? Эй, малыш, как ты? Ты же… - я старательно складывала предложения, но нужные слова отчего-то забывались.
- Алёна, отойди, он заражён, ты что, не видишь? Беги, я прикрою тебя! – настойчиво шептал Кирилл.
- Нет, постой, вдруг он… вдруг ему просто нужна помощь? Эй, малыш, - я нагнулась к его лицу. И откуда только во мне этот гуманизм? Я ведь не хуже других понимала, что ему уже не помочь. Я знаю откуда.
Медвежонок внезапно схватился за голову руками и начал кричать. Слишком громко…
От неожиданности я упала на колени и, закинув руки за спину, поползла назад, пока не упёрлась в ноги Серёжи. Он стоял неподвижно, безучастно. Глаза были опущены и отражали какую-то непередаваемую скорбь. Нечто, похожее на ностальгию, мелькало в его глазах. Кто знает, может он сейчас вспоминал, как его брат просил на день рождения железную дорогу, а родители говорили, что не подарят, потому что мальчик плохо себя ведёт. И тогда, возможно, Медвежонок кричал вот так же в наивной детской истерике. А Терминатор, наверно, ходил и дразнил брата плаксой. Серёжа усмехнулся. Наверняка, вспомнил, как на день рождения Мишка всё-таки получил железную дорогу.
- Кил! – послышалось издалека (или мне так только показалось).
- Знаю! – шепнул парень и занёс осколок над головой.
Друг сделал пару ловких выпадов и уже замахнулся своим импровизированным оружием, как вдруг Терминатор, стоявший всё это время безучастно, заслонил собою брата.
- Чёрт, брат, ты чего творишь?! – обречённо воскликнул Кирилл.
Осколок глубоко вошёл парню в левый бок. Теперь в том месте химзащита пропитывалась бурой кровью, образуя большое пятно.
- Он, всё-таки, мой брат, - по щекам Терминатора текли слёзы, - не мог же я… Он… мой… - Серёжа упал на колени и опустил голову в беззвучном плаче.
Крик Медвежонка медленно перелился в звонкий смех. Истерический, наглый, совсем взрослый смех. Мальчик резко подался вперёд.
Я зажмурилась и через мгновение услышала крик друга:
- Химик! У меня больше нет оружия!
Я попыталась закрыть уши, но руки дрожали и не слушались меня вовсе. Глаза вдруг как-то сами по себе, против моей воли, раскрылись. Как уж я не пыталась скрыть от них сцены происходящего – всё тщетно.
Кирилл лежал, придавленный к земле Медвежонком. Обеими руками мой друг удерживал голову мальчика, чтобы тот не добрался до его плоти. Знал, что иначе уже точно будет конец.
Кил сделал какое-то усилие. Руки его напряглись, лицо потеряло все чувства, оставив в себе лишь гробовую серьёзность, зубы сомкнулись так сильно, что, казалось, больше не разомкнутся никогда.
И тут я услышала шорох откуда-то скраю. Этот звук слышался всё периодичнее и, наконец, стал постоянным. Скрежет, металлический щелчок, и снова.
Набравшись смелости, которой всё равно катастрофически не хватало, я нагнулась и заглянула под автобус.
Зажав рукой застывший в глотке крик ужаса, я наблюдала это.
Настя, та самая, моя подруга, лежала поперёк автобуса, ко мне затылком. Лица её не было видно, зато полуразъеденная кожа на плечах и черепе, запёкшаяся буро-сиреневая кровь и рваное ухо явно бросались в глаза. Я и узнала-то её по длинным серёжкам с малахитовыми вставками, по которым стекали теперь грязные вязкие капли.
Стало понятно, откуда шёл этот звук. Это Настя, переворачиваясь с боку на бок, зацепляла торчащей из шеи рукояткой ножа о днище автобуса. Щелчок же издавался тогда, когда рукоять упиралась в какую-то трубу, приваренную к железному дну.
Меня отвлёк громкий крик Медвежонка.
Когда я обернулась, он лежал на земле, прижатый, теперь, Кириллом. Вместо глаз у мальчика остались два кровавых озерца и часто-моргавшими веками и нахмуренными лысыми бровями. Казалось, малыш плачет. Только слёзы были буро-синими.
Подбежал Стас с осколком стекла в руке и с напором воткнул его прямо в лоб Медвежонку.
Тот дёрнулся, его тело напряглось в судорогах и через мгновение обмякло.
Я отвернулась, чтобы не видеть больше этого ужаса, и лицом к лицу встретилась с Настей, лежавшей теперь вплотную около меня и не отводившей от меня своего замершего животного взгляда.
- Ал… - шепнула она, растягивая обе буквы. – Ал…
Из её шеи всё так же торчала рукоять ножа. От этого становилось ещё страшнее.
- Волчонок! – позвал меня голос сзади.
Я обернулась, передо мной стоял Стас. По его ладони стекала кровь, но на лице расплывалась добрая заботливая улыбка. Не слишком уверенная, но искренняя.
- Стас! Там… под автобусом… - слова снова вылетали из головы. – Там Настя! – я бросилась прямо к парню и тесно прижалась к нему. И хотя сквозь химзащиту тепла почти не чувствовалось, мне стало чуть-чуть легче. Пожалуй, это было слишком эгоистично с моей стороны. Стас сегодня впервые… убил.
Подумав об этом, я тут же (хоть и без особой радости) отпрянула от друга.
Тот резко припал к полу, потом неспеша поднялся и заключил:
- Если из нас двоих, я – волк, то ты и вправду всего лишь волчонок. Такая же пугливая и беззащитная, - парень потрепал меня по мнимым волосам капюшона и усмехнулся. – Нет там никого.
Я не поверила своим ушам.
- Но это правда! Она была там, Стас.
Тот только пожал плечами и поманил за собой.

- И нечем обработать рану… - закончил своё обращение Химик. Мы со Стасом явно что-то пропустили.
Серёга лежал на прохладной земле, неровно дышал.
- Если достанем осколок – ему конец. Он итак потерял много крови и сил, - объяснил Химик нам.
- Не хочу. Не хочу, - упрямо твердил себе под нос Терминатор.
- Не хочешь чего? – как можно более ласково спросила я, хотя голос того и гляди обещал сорваться на плач.
Несколько раз парень напрягал свои ярко-красные губы, пытаясь сказать что-то важное.
- Не хочу сдохнуть вот так – беспомощным и жалким псом. Не хочу, - слова были еле различимы, но это вселяло в наши сердца надежду: значит, у него ещё есть желание жить. Он один из тех, кто хватается за тончайший прутик жизни. Как знать, порой этот прутик – самая прочная нить в мире, сотканная бережными руками умельца из миллионов мыслей, чувств и воспоминаний. – Не хочу! – Серёга схватился за торчащий уголочек осколка и резко потянул.
Со сдавленным криком, он откинул его на несколько метров в сторону. Осколок звонко упал на землю и разбился о торчащую из неё арматуру.
Было слышно, как потрескивают мёртвые силуэты домов.
Кирилл, будто что-то вспомнив, начал выворачивать карманы химзащиты. Наконец, друг достал свою старую бандану и зажал ею рану Терминатора.
- Молодец, Кил! Погодите-ка… - Химик задумался, потом встал и побежал к автобусу.
Меня передёрнуло, когда я вспомнила о Насте, в присутствие которой скептично не верил Стас. Но ведь она наверняка ещё там! Это точно было. Это мне не показалось!
Пока я беседовала со своим свихнувшимся рассудком, вернулся наставник с небольшим алюминиевым ящичком в руке. Из моей души вырвался крик облегчения, однако наяву я предпочла остаться (ну, или попыталась остаться) невозмутимой.
- Как мы раньше не догадались! – совсем уж с детской радостью воскликнул Химик. – Аптечка!

Прошло около двух часов, которые мы провели в вечном страхе перед причудами нового мира.
Подумать только – ещё утром нас было девять человек. Целая команда! И вот, спустя несколько часов нас уже шестеро. Думая об этом, пропадают все надежды на удачный финал истории.
- Химик, глянь-ка! Пельмешки! – Кирилл подбежал к одному из холодильников магазина, в котором мы укрылись. Он находился на первом этаже бывшего жилого дома и чудом оказался не тронут.
Стены и двери, ведущие на улицу, здесь были стеклянные, но очень прочные (естественно, Кирилл со Стасом успели проверить это наспор). Взломав, невесть как, биометрический кодовый замок, разумеется, благодаря Антону, мы попали внутрь. Магазин был на удивление аккуратным изнутри, только много пыли, и штукатурка сыпалась с потолка. Однако в остальном – хоть живи!
- Кирилл, если ты их съешь, то мы все здесь падём смертью храбрых от газовой атаки, - с кривой ухмылкой кинул Химик, не отвлекавшийся до этого ни на секунду от раненого Терминатора.
- Кстати, о прекрасном. Где здесь туалет?
К другу подскочил Стас и с наигранным умилением проговорил:
- Утю-тю, наш головорез захотел пись-пись. Его надо проводить, а то ведь сам он не справится, а нам, взрослым, потом убирать.
На месте Кила я бы врезала.
- Ой, да ладно, хочешь со мной – так и скажи, - с тем же умилением пробормотал Кирилл.
Ребята обменялись подзатыльниками и скрылись за дверью с надписью «Служебное помещение».
- Химик? – тихо позвала я.
Наставник вопросительно посмотрел на меня.
- Почему вы так спокойны? Шутите, прикалываетесь. Неужели вам совсем не страшно? И даже не грустно? За Лермонтова, за Настю, за Медвежонка? – на глаза как-то сами собой накатывали слёзы.
Странно. За сегодня я плакала больше, чем за последние пол года.
Вначале, когда война охватила континент, когда с лица Земли были стёрты Москва и Петербург и следующие, теперь уже точечные, удары пришлись на столицу Урала, когда погибли наши с братом родители и знакомые, я много плакала. И брат плакал. После его смерти, я поняла одну вещь – когда тебе есть с кем разделить боль, гораздо легче успокоиться, забыть, простить. Потому что, разделяя с кем-то свои страдания, потом, встречая этого человека, ты неизменно будешь вспоминать прошлое, которое так стараешься забыть. Жить, не отпуская то, что давно умерло, гораздо тяжелее и мучительнее. Это как тащить на себе труп матери: больно от осознания, тяжело от воспоминаний. А когда ты один, боль съедает не тебя самого, а пустоту внутри. Это до невозможности больно, но пройдёт время, и она отпустит тебя в новую жизнь. Так было со мной.
- Страшно, Волчонок, страшно – опустив глаза проговорил Химик. – Просто никто не хочет себе в этом признаться. Ты ведь и сама заметила, как парни убеждают друг друга в бесстрашии перед смертью. Боятся. Боятся. Потому что любят жизнь, - наставник встал и посмотрел на меня своими золотыми глазами. – Мир изменился за последнее время, да? Человек вычеркнут из всех списков и занесён в красную книгу, - он подмигнул мне. – Нужно быть командой, чтобы выжить. Главное – это МЫ!
Тут я услышала тихую усмешку. Я обернулась и увидела Антона, сидящего возле витрины с карамелью. Он зажал кончиками пальцев фруктовую карамельку, поднял её над собой и внимательно её осматривал.
- Главное… это мы. – медленно повторил он за Химиком, снова усмехнулся и уже совсем серьёзно, твёрдо сказал, - Неправда. Главное – это Я.
На лице Никиты пробежало тихое смирение и понимание. Мне даже показалось, что он согласен с Антоном.
- Химик, расскажи им правду, - всё так же разглядывая конфету, проговорил тот.
- Зачем им правда, если она никому не нужна? – устало прошептал наставник и присел напротив Антона.
Парень наконец-то отвлёкся от своей сладости и исподлобья взглянул на Химика.
- Рано или поздно… Они всё равно узнают.
Химик, уныло отодвинувшись от странного собеседника, тихо, еле слышно, сказал, обращаясь скорее к самому себе, чем к Антону, тихое «знаю». И снова задумался.

Раздался короткий крик.
Химик встрепенулся и, опёршись на одну руку, встал.
Вбежали Стас и Кирилл. Захлопнули за собой дверь и, прижавшись спинами к стене, медленно сползли вниз. Вид их явно говорил, что что-то не так.
Никита подбежал к ним и начал расспрашивать, что случилось.
- Боишься? – тихо прошептал Антон, странным образом оказавшийся около меня.
- Н-нет! – как можно увереннее попыталась произнести я. И сразу поняла, что этого не получилось.
Антон посмотрел мне в глаза со снисходительной улыбкой. Подумать только – я впервые за всё время видела такое разнообразие эмоций на его лице!
- Ты не боишься умереть, - констатировал факт парень. – Но боишься одиночества. Самое страшное для тебя – потерять нас. Кирилла, Стаса, Сергея, Химика, даже меня. Не потому что ты испытываешь к нам какие-то чувства. Ты просто боишься остаться одна.
- Ты ошибаешься. Зачем ты всё это говоришь? – мне на глаза снова навернулись слёзы, при мысли о таких потерях.
- Чтобы ты не обманывала себя. Все они умрут, - Антон кивнул головой в сторону ребят. – И тогда ты снова останешься в одиночестве.
- Заткнись, мразь! Зачем ты её пугаешь? Сволочь, - кряхтя проговорил только что очнувшийся Серёга.
Антон и ухом не повёл. Раненный парень потянулся и кинул в него пачку чипсов. Тот сидел спиной и видеть этого не мог. Однако Антон вытянул руку назад и ловко поймал пакет, открыл его и начал жадно есть.
- Стас и Кирилл напуганы, - продолжал он, - они видели там, внизу, в подвале, обглоданные крысами тела людей. Разумеется, тебе об этом никто не скажет. Кирилл обязательно соврет что-нибудь про большую крысу, которая пробежала прямо перед ними.
- С чего ты это взял? – прищурив глаза, не желая верить услышанному, спросила я.
Антон усмехнулся и, взглянув исподлобья, проговорил:
- Просто я знаю чуть больше, чем должен. Вижу чуть дальше, слышу чуть громче. За это приходится платить большую цену. Смотри. Сейчас вы с Кириллом встретитесь взглядами, и он тебе подмигнёт. Потом встанет, подойдёт и обнимет со словами «прости, если напугал».

На объятия Кирилла я даже не обратила внимания.
Странный мой собеседник встал и бесшумно прошёл мимо нас. Мне показалось, что он протянул руку к моему карману. Но нет. Показалось.
Еле отвязавшись от друга, я повернулась Серёже. Он лежал беспокойно, постоянно вздрагивал всем телом, тихо постанывал.
- Больно? – тихо спросила я, присев около него на корточки.
Боже, какая я дурра! Ну что за риторические вопросы? Конечно, больно!
Серёжа, стиснув зубы, медленно помотал головой.
Я медленно стёрла выступившие на его горячем лбу капли. Парень благодарно улыбнулся, но тут же стал серьёзным, сдерживая боль.
Год назад, в метро Химик часто давал больным алкоголь, чтобы уменьшить страдания.
- Постой-ка , я попробую тебе помочь! – я вскочила и побежала к выходу в соседний отдел магазина. Пробегая под высокой аркой, поймала на себе чей-то тяжёлый взгляд. Я обернулась: Антон, склонив голову набок, внимательно наблюдал за мной.
Вспомнив, наконец, что он ненормальный, я развернулась и пошла дальше.
- А может не стоит? – услышала я громкий голос Антона. Фраза его эхом отдалась в моей голове. Но я старалась не обращать внимания на это.

Оказалось, что это отнюдь не магазин, а целый супермаркет со множеством отделов и разнообразием товара. Быстро проследовав через отдел бытовой техники, я вошла в огромный зал с телевизорами. Обалдев от такой роскоши, я невольно остановилась и огляделась. Невольно вспоминалась родная комната и лучший друг подростка – клавербокс (компьютеры нового поколения, создающие проекции, голограммы и другие причуды двадцать первого века), мягкая постель… Вспомнилось всё родное и до боли знакомое барахло на вечно неприбранном столе. Под этой эйфорией я зашла в следующий зал – зал игрушек.
Детство. Осознавая, что вот-вот поддамся ностальгии, я постаралась идти быстрее. Хотя у меня этого явно не получалось. Поэтому, сославшись на то, что зал просто очень длинный, я покорно отдалась нахлынувшей на меня волне воспоминаний, медленно поплыла по ней.
Вот плюшевые щенки, которых я до сих пор безумно обожаю. А вон новогодняя елка и Санта-Клаус рядом с ней, машет мне рукой в красной варежке. Он, конечно, забавный, но мне всегда больше нравился наш русский Дед Мороз…В душе я всегда немного предвзято относилась ко всему, что связано с Америкой. Но теперь думаю, что людей итак осталось не так уж много. Поэтому выбирать не приходится. Все равны перед Богом, которого нет.
А вот машинка, точь-в-точь как у брата! Я с грустью опустила голову и положила ладонь на грудь, где висел в плотном мешочке детский прах. Упала на синий борт миниатюрного «Джипа» одна единственная слезинка, и тут же скатилась, ударилась о пол и забылась в толстом слое пыли и извести. Перед глазами стоял брат с этой машинкой в руках. Лицо его отображало наивысшую степень серьёзности, ведь он теперь – водитель новенького крутого авто, и Колька в садике обзавидуется! Я улыбнулась и хихикнула, как часто бывало раньше. Больше плакать не хотелось.
А вот железная дорога… Я подумала, что хорошо бы сейчас сесть в уютное купе с друзьями: Химиком, Кириллом, Стасом, Серёжкой и Антоном – и уехать далеко-далеко отсюда. Туда, где светит солнце, переливается роса в утренней траве, где поют птицы и прозрачная вода, и где не пахнет смертью.
Всё время, что я здесь находилась, мне казалось, что за мной кто-то наблюдает. Но воспоминания спутали все мои мысли, и я не успевала задумываться о страхе.
Я взяла один из серых спортивных ранцев, засунула туда игрушечный «Джип» и плюшевого волчонка с хрустальными, от чего-то грустными, глазами.
Закинув рюкзак за плечо, я пошла, наконец, в нужный мне отдел – алкогольный. Взяла пару бутылок первого попавшегося коньяка (всё равно я в этом не разбираюсь) и бутылку водки.
Закинув спиртное в рюкзак, я побежала обратно к ребятам. Пробегая через отдел игрушек, я машинально посмотрела вверх
Вскрикнув, я упала на холодный пол и поползла назад, зажав рот рукой, чтобы не закричать. Снова прорезались слёзы, и я сняла респиратор, чтобы он не запотел. В голове несколько раз отдалось тихое «А может не надо?», сказанное Антоном.
Нам, под потолком, весело три тела.
Я приоткрыла глаза. Передо мной лежала грязная бумажка, старательно свёрнутая во много раз. Я развернула её и медленно. Буква за буквой, начала разбирать слова, наскоро выведенные жёсткой рукой.

«Я больше так не могу. Это слишком мучительно – ходить под ними. Но я должен был так сделать, чтобы в случае чего ЭТИ твари до них не добрались. Они уже были мертвы. Вирус скосил их ещё неделю назад, но не прогрессировал – я тщательно укрывал их от солнца, однако…
Это так больно! Особенно, когда сын начал бредить. Вы знаете, каково это? Как сложно слышать бред ребёнка? Ведь в нём столько правды. А как больно видеть слёзы на глазах жены! Осознавать, что это конец. Она у меня красавица… Бедняжка, старалась не плакать. Всё ради Лёшки и меня. Она сказала мне, что ей хочется умереть быстро и без мучений. И попросила меня, чтобы я застрелил их с Лёшкой, а сам шёл обратно, в штаб… Я пытался, когда они спали. Простите меня, любимые, простите, что не смог.
Изначально, штаб направил сюда около пятидесяти человек. Кто-то ушёл, кто-то умер. Вскоре нас осталось всего человек десять, и из тех половина – больные. Нас быстро косил то вирус, то горе.
Мы не знали, не понимали того, что происходило в городе. Если Столицы уничтожили атомными снарядами, то здесь… Нет, мы бы сразу полегли от облучения, от онкологии в крайнем случае. И ядерной зимы не было. Что же это?
Впрочем, разве теперь это имеет какое-то значение? Я остался один, и единственное, о чём я жалею, дак это о том, что рядом нет ни одной из этих тварей, что завязали эту войну. Я был бы счастлив умереть в сражении. Мне бы хоть напарника, который бы оказал мне услугу и добил бы пулей. Да только нет никого. Собаки, и те понимают. Понимают, да молчат. Правду на стенах писали, что придёт день, когда живые будут завидовать мёртвым.
Ничего. Всего пару минут, а то, глядишь, и меньше, там, на верёвке. И мне конец.
Я об одном прошу в этом письме – похороните нас, или хотя бы жену с ребёнком, по-человечески. Они у меня были верующими. Может поэтому их оградили от страданий, которые испытываю сейчас я. Я ведь самоубийца, получается. Ну ничего, мне и в Аду будет спокойнее, чем здесь. В такой жаре даже у ангелов плавятся крылья…» - дальше шли полные имена и даты жизни всех троих. Сыну было шесть лет, Матери – Двадцать семь, а самому автору – почти тридцать.
Схватив рюкзак, я побежала к ребятам, боясь обернуться.
Санта с витрины уже не смотрелся таким дружелюбным. Казалось, лицо его застыло в злорадной усмешке. Всегда любила Деда Мороза.

В отделе продуктов было довольно тихо.
Кирилл поманил меня рукой. Я подбежала и села рядом. Здесь же лежал и Серёга. Я отдала Химику бутылку коньяка, тот похвалил меня, похлопав по плечу.
- Почему так долго, Ал? Я волновался, - Кил внимательно посмотрел на меня, сел напротив.
Вспомнив только что увиденное, я снова почувствовала обжигающие пятна на своих щеках. Зажмурившись и так ничего и не сказав, я, как последняя дурочка, кинулась на шею другу, обхватила её руками и прижалась мокрым лицом к его широкой груди.

Кажется, я так и заснула. Открыв глаза, я увидела прямо перед собой лицо Антона. Парень внимательно разглядывал меня.
- Ми-ра-ре-ру-но? – тихо, по слогам произнёс он и большим пальцем провёл по месту, где недавно высохла слеза.
В испуге, я попятилась и отползла чуть назад, но там мне преградил дорогу стеллаж с печеньем.
- Что это значит? – громким требующим шёпотом спросила я.
Собеседник, на собачий манер, повернул голову набок.
- Какие видишь сны? – вполне привычным человеческим голосом спросил он.
Я задумалась. Мне снилось, как я иду по длинной игрушечной железной дороге, вокруг много игрушек. И вдруг среди них я вижу тёмную фигуру ребёнка со свёрнутой головой. С другой стороны – труп его матери, сзади – отца. Они поднимают головы, и я вижу вместо женщины – Настю с ножом в шее, вместо мужчины – Лермонтова с изуродованным лицом, и вместо ребёнка – Медвежонка, у которого вместо глаз чёрные туннельчики, на шее нет кожи, а на голову натянут колпак Санта-Клауса. И они зовут меня с собой, протягивая свои посиневшие, полусгнившие, руки. Тишина, и только далеко ещё эхом раздаётся до боли знакомый голос, тихо спрашивающий: «А может не надо?»
- А может не надо? – произнёс прямо над моим ухом Антон, уже в нашем реальном мире.
Я медленно подняла на него свой взгляд.
- Ты знал! Ты знал с самого начала, что это будет!
Антон улыбнулся и с немигающим взглядом проговорил:
- Да, знал.
Он подполз уж совсем близко, руками упёрся в стеллаж за моей спиной, своим лбом прижался к моему, посмотрел прямо в глаза и прошептал:
- Страшно?
- Кто ты такой?.. – тихо, почти неразличимо, спросила я скорее у самой себя.
Вдруг Антон рукой схватил замахнувшуюся ногу непонятно откуда взявшегося Кирилла. Глаза моего друга отчего-то горели гневом, будто у него отобрали пачку чипсов. Антон тряхнул рукой, и Кирилл через мгновение лежал на полу.
Собеседник как-то по звериному подполз к Килу и прямо ему в лицо проговорил с усмешкой:
- Не волнуйся, я даже её не поцеловал.
Мой друг хотел ударить, но Антон удалился по-английски: не попрощавшись.
- Вот ублюдок! – выругался Кирилл, вставая на ноги, - Как ты, Ал?
- Спасибо, в порядке, - не сразу ответила я. – Кстати, Кил, что вас со Стасом так напугало там, внизу?
Друг замешкался, потом губы его расползлись в сомнительной улыбке. Почесав рукой шею, он, наконец, выговорил, усмехнувшись:
- Да, ничего… Там просто крыса была… О-такая! – и руками показал, видимо, обхват талии бегемота.

запись создана: 10.01.2011 в 21:38

---

Глава 3

Глава 3.
Начинало вечереть, и страх от пережитого за ночь постепенно утихал. В конце концов, я уже потеряла однажды всё самое ценное: то немногое, что имела.
Думать о гибели Лермонтова, Медвежонка и Насти уже не было так мучительно. Может, от того, что со смертью двоих из них я смирилась ещё раньше. А может, они не были для меня такими уж дорогими? Вот об этом было страшно думать. И грустно, ведь глубоко в душе я понимала, что мои догадки верны.
Смерть вообще даёт много поводов для размышления.
Я вспомнила фразу из письма того человека: «…настанет день, когда живые будут завидовать мёртвым». Подумала, что умереть сейчас и вправду было бы проще всего. Какая-то часть меня даже захотела этого. Но у меня ведь есть семья. Кирилл, Химик и остальные. Нет, бросить их я не могу, ведь, возможно, для кого-то из них я тоже являюсь частью смысла жизни.
- Ал! – у самого уха позвал Антон. Мне показалось, или это дежавю?
- А! – вскрикнула я и попятилась.
Антон сделал наимилейшую улыбку и поднял руки вверх, как при аресте, со словами:
- Не бойся, не буду я тебя пугать, - он произнёс это так спокойно, так по-человечески. Совсем на него не похоже.
- У тебя что, раздвоение личности? – сощурившись, спросила я.
- Да, - без тени сомнения проговорил парень и указательным пальцем поманил за собой.
Химик ждал нас у костра, разведённого в мангале. Серёжа спал, умиротворённый и почти счастливый. Коньяк поднял ему настроение. Так уж повелось у русских людей. Стас и Кирилл сидели напротив Химика, их разделяло неяркое низкое пламя огня. Друзья смотрели вниз, не разговаривали и не шутили, как это бывало обычно. Сразу стало ясно, что что-то здесь не так.
Мы с Антоном присоединились. Получился неровный круг, впрочем огонь грех всех одинаково, и это было главным. Это в любой компании самое важное.
- Нам нужно решить, что делать дальше, - начал Химик. – На Площади нас будут ждать не дольше трёх дней. Затем с «Уральской» вышлют новую команду, если смогут собрать. У нас ведь никого из бойцов не осталось. Старики да дети. Женщин, и тех мало. Вся надежда на нас.
- Я предлагаю переночевать здесь. Мы с Килом побродили по магазину, нашли спальные мешки, уголь, так что огонь мы сможем поддерживать всю ночь, - Стас достал из-за спины рюкзак, точно такой же, как у меня.
- Да, ещё мы набрали ножей хороших, фонарей. Оружия, к сожалению, мало: пару пистолетов да патронов к ним всего с полтинник наберётся, - это уже Кирилл вытащил свой рюкзак.
Один пистолет он оставил себе, другой отдал Химику. Тот ободряюще кивнул. Каждому раздали по два ножа.
В рюкзаке Антона был сложен уголь и много пакетов с карамелью, что невольно вызывало удивление.
Я подумала, что в магазине нет оружейного отдела. И вспомнила письмо, автор которого упоминал о попытках застрелить заражённых.
- Значит, - тихо и спокойно проговорила я, - вы забрали это у того мужчины? Вы тоже их видели?
- Да, Волчонок, видели, - так же тихо ответил Стас после недолгой паузы. Кирилл недоумённо взглянул на него, но парень продолжал смотреть в пол.
- А письмо? Вы читали его письмо?
- Мы… - начал было Стас, но Кирилл его перебил:
- Какое письмо?
Антон, сидящий рядом, улыбнулся о чём-то своём. Конечно, я понимала, что Кил обманывает, но не знала что сказать, поэтому, сжав руки в кулаки, неуверенно проговорила:
- Н-ничего. И что мы будем с ними делать?
Кирилл бросил на меня хладнокровный взгляд.
- В смысле, «что»? Ничего, - в груди больно кольнуло, а на глаза (ну кто бы мог подумать!) снова навернулись слёзы. По-моему, я в последнее время веля себя как тряпка. «Хватит! Я не хочу плакать!» - мелькнуло у меня в голове, и как по команде из глаза выпала слеза и горячо ударилась о коленку.
- Неужели мы ничего не предпримем? Они же тоже люди. Были… Хотя бы похоронить их мы можем? – это сугубо девчачье поведение и мне самой начинало надоедать, но бороться с ним не получалось.
Кирилл поперхнулся и, отдышавшись, поговорил:
- Ну уж нет! Мыть туалеты, стирать химзащиту и выгуливать собаку начальника – это ещё куда не шло, но вот копать радиоактивную земельку – да ни за какие коврижки! А вдруг там черви-мутанты? Или крото-носороги? Ал, это всё равно, что себе могилу рыть. А мне ещё детей рожать… Нет. Я пас, и остальным не советую.
Мы озадаченно посмотрели на товарища.
-Что?.. Ну да, у начальника был щенок.
В какой-то момент мне захотелось провалиться в пустоту и больше уже ничего не слышать. Разумеется, это не из-за новости о собаке начальника. В этот момент мне захотелось придушить друга.
- Но… - я хотела возразить, но на моё плечо легла тяжелая рука Антона. Парень молча смотрел на меня, но было ясно, что он призывает меня заткнуться в тряпочку. Грубо говоря, разумеется.
- Кил прав, Ал. Не стоит нам тревожить их тела. Там они хотя бы в безопасности от животных и людей, - поддержал Стас.
Что-то в моей голове начинало проясняться. После сказанного ребятами, я почти уже держалась их мнения. Но из гордости сочла обязательным сопротивляться до конца.
Я обратилась к наставнику:
- Химик, ну хотя бы ты? – просящее сделав кошачьи глазки из «Шрека-2», простонала я.
- Нет, Волчонок. Они правы. Будет лучше, если их не трогать. А теперь давайте-ка ложиться спать. Кирилл и Стас, проверьте все окна и двери, а то совсем не хочется стать чьим-то ужином.
- Двери и окна на месте, - подмигнул Стас.
- Очень смешно, - Химик закатил глаза и продолжил, - Мы с Антоном раздвинем несколько стеллажей, чтобы было место для общего ночлега. Волчонок останется с Терминатором. Потом разбираем спальные мешки и ложимся. Дежурить будем по одному человеку. Смена каждые полтора часа. Я первый, потто Кирилл, Стас, Антон и сначала. Единственная девушка и раненный будут набираться сил. Поясняю для особо одарённых, - наставник посмотрел на Кирилла, - Алёна и Сергей не дежурят. На рассвете собираем еды и припасов в дорогу и выдвигаемся по заданному маршруту. Действуйте.
- Спасибо за Ликбез, начальник! – съехидничал Кирилл и побежал вслед за Стасом.

- Как ты? – я заботливо погладила Серёгу по голове. Он уже очнулся, когда я подошла к нему, и выглядел намного лучше.
Терминатор огляделся и попытался встать.
- Ты что хоть? Лежи давай! – но парень не остановился. Оперевшись одной рукой о стену, он продолжал подниматься.
- Серёжа! – взмолилась я. Вот это я понимаю – живые мощи.
Тот поднял на меня свой пустой взгляд и через силу улыбнулся.
- Всё нормально. Я справлюсь, мне уже лучше, - он, сгорбившись, пошёл вдоль стены. К нему подбежал Химик и схватил за руку со словами:
- Ты с ума сошёл? Ляг, Сергей, у тебя рана не затянулась ещё до…
- Да хватит уже! – Терминатор оттолкнул капитана от себя. – Дайте человеку спокойно в туалет сходить!
Никита хотел что-то возразить, но из неоткуда рядом с ним появился Антон и схватил его за локоть.
- Ты уверен? – спустя пару секунд молчания, спросил наставник.
Антон с ухмылкой и раздражённым «пф» отвернул голову. Химик покорно кивнул и отошёл к стеллажам. Я проследила передвижение Серёги до служебного помещения, в котором он вскоре скрылся. Дальше оставалось только ждать. Конечно, Антон, вроде, уверил Химика, что парень вернётся, но с другой стороны – кто знает, что у этого существа на уме? Опять же, есть свои плюсы: у меня будет повод его убить.

- Лови его! Вон он! – крикнул в соседнем отделе Кирилл.
- Вон ещё один! Кил, справа! С другого права! – закричал Стас.
В наш зал вбежало два больших лохматых существа, отдалённо напоминавших собак (нет, что вы, это не Кирилл и Стас). Они как раз вбежали следом.
- Химик, Ал! Ловите их! – прорычал Кирилл.
Между витрин резво носились две собаки: одна серая, с длинной чёрной полосой вдоль позвоночника; другая чёрная, с оттенками коричневого.
- Кирилл, слева! Вон он! Лево в другой стороне! – кричал, ухохатываясь, Стас.
- Идиот, это с твоей стороны лево там. А с моей – оно совсем в другой стороне!
Парни носились по отделу, роняя витрины и коробки на пол.
Собаки, к слову, были, порой, умнее самих ребят.
К «охоте» подключился Химик.
А теперь представьте: три громадных детины, в изрядно замаранной кровью химзащите, носятся вокруг вас и что-то орут.
Смешно? – Обхохочешься!
Одна собака пролетела прямо мимо меня. Не в смысле «пролетела», а в смысле «очень быстро пробежала». Вторая, коричневая, подбежала ко мне и потянула зубами за рукав, резко отпрыгнула, припала к полу передними лапами и мордой, задорно заглянула в глаза. На левом глазу у неё было бельмо. Собака высунула язык и задышала очень часто. Это напоминало ухмылку. Мне даже стало весело, я улыбнулась и хотела погладить животное, но… Из-за витрины (что ж, как всегда вовремя) показался Кил.
- Ах, вот ты где, шашлык недоделанный! Иди сюда, мой хороший, я тебя обниму вилкой с ножичком!
- Кирилл, нет, прекрати! – я вскочила и, расставив руки в стороны, загородила собаку.
Друг, до этого точивший столовые приборы друг о друга, взглянул на меня. Потом, видимо раскусив моё намерение кровью и потом стоять горой за нового четвероногого друга, положил вилку и нож на полку витрины, со словами:
- Да ладно тебе, Волчонок, я же шучу! – он снисходительно улыбнулся. Только сейчас я заметила, что все увлечённые «погоней» ребята – просто бесятся в своё удовольствие, как маленькие дети.
Послышался надрывистый хохот Стаса. Мы выбежали к нему.
Парень сидела, прижатый к стенке серой собакой и, как бы это правильней сказать, интенсивно ею облизываемый.
- Друг, да ты популярен среди хвостатых! – тотчас съёрничал Кирилл.
К Стасу подбежала и коричневая собака. Кажется, игра закончилась, победила дружба, и пришло время знакомиться.
Вдруг зажёгся яркий слепящий свет. На порог нашего отдела ступил Терминатор. Оглядев помещение, а точнее то, что от него осталось, парень почесал затылок со словами:
- Кил, ты что чихнул? – он зашагал почти уверенной поступью к нам. Увидев собак, он улыбнулся. – Сегодня в меня корейская кухня?
- Как ты, Сергей? –озабоченно спросил Химик.
- Порядок, - отмахнулся тот, - только голова раскалывается. Какой дрянью ты меня напоил?
- Эта дрянь, между прочим, самая дорогая дрянь в нашей стране! – поспешил уверить наставник, скрестив руки на груди.
- Дорогая, говоришь? Тогда почему так мало напоил?!
- Гляжу, ты совсем оправился? Значит ночью заступаешь в дежурство, - Химик подмигнул Серёже. – Кстати, знакомься: новые четвероногие товарищи. Экая полезная находка! Незаражённые, да и крупные, вроде, не глупые – они нам пригодятся. Им нужно дать клички.
- Стас и Кирилл подойдут, я думаю, - усмехнулся Терминатор.
- Кто-то сегодня не поужинает, - заметил Кил, держащий в руках миску с быстрорастворимой лапшой.
- У них есть имена, - тихо возразил Антон.
Кстати, где его носило всё это время, никто не знал.
- В смысле? – переспросил Стас.
- Тот, что серый, Гелерт, а тёмная с подпалинами – Кьяра.
Собаки, будто одобряя слова Антона, дружно тявкнули.
- Что за дибилизм? – скептическая гримаса овладела и без того забавным фэйсом Кирилла, - Что за клички такие?
- Чем тебе имена не понравились? – заступился Химик.
- Откуда он может их знать? – Кил бушевал. Странно, казалось, повода ему никто не давал. – Ещё скажи, что они тебе об этом сами сказали, - на этом месте Антон подтверждающее кивнул, - Господи! Тоже мне, доктор Ду-литл нашёлся!
- Кирилл, хватит, - я шагнула и встала прямо напротив него, - успокойся, ты чего? Лучше расскажи, как вы их нашли.
Следующие минут пятнадцать были отданы рассказу друга. Если вкратце, то собаки были закрыты в кладовке, лаяли, ребята их выпустили. Непонятно, как они (собаки) туда попали.
- Послушайте, кто-нибудь видел в магазине зоо-отдел? – поинтересовался Стас. Все помотали головами: действительно, ничего подобного здесь не было. – Тогда смею предположить, что ошейники для этих собак, - Стас потрепал белый ремешок на шее Гелерта, - принесли из другого места. Либо самих собак раньше держали не здесь.
- Зоомагазин есть в соседнем доме. Однако, как они могли выжить здесь, на поверхности, ума не приложу. Антон, что это за порода? – Химик повернулся к странному парню.
Тот поднял голову и посмотрел в глаза серому псу. Он был около сорока сантиметров в холке, с длинными лапами, мощной шеей, висячими, отвёрнутыми куда-то назад, ушами. Причём лапы, в отличии от остальных частей тела, были покрыты белой шерстью и странно расширены книзу. То есть, суставы в нижней части лап, были слишком широкими. Широкий лоб почти скрывал, привычную для собак, впадину между глазами. Глубокими, чёрными, их взгляд заставлял одновременно и умиляться и уважать эту собаку. У обеих собак были одинаковые белые ошейники с жетонами, на которых аккуратным почерком были выведены озвученные Антоном Клички.
- Это волкодавы. Чистокровные, породистые. Редкость у нас, на Урале. Ближайший, если не единственный, питомник этой породы находится в Петербурге, пусть земля ему будет пухом, - проговорил Антон, отводя взгляд от пса.
- Волкодавы? Породистые?! Не смеши меня, они ростом до овчарки-то не дотягивают. Дворняги обычные, словом… - посмеялся Стас и потрепал по голове стоящего рядом Гелерта.
Тот одёрнул голову от руки парня и подошёл к Кириллу.
Тот на удивление всем произнёс:
- Нет, Антон прав. Вынужден признать, это действительно волкодавы.
- Ты-то откуда знаешь? – ухмыльнулся Терминатор.
- Просто знаю…
- Ладно, допустим. Тогда почему они такие, не побоюсь этого слова, маленькие? – допытывался Стас.
- Хотя бы потому, это им всего пол года, - раздражённо улыбнулся Антон, поймав на себе удивлённые взгляды. – Да, именно так, как вы подумали – они до сих пор не остановились в росте.
- Откуда ты знаешь? И вообще, сначала ты придумал им имена, теперь породу, возраст? Думаешь, ты всё лучше нас знаешь? Или, может, мы по-твоему, тоже собаки? – Стас внимательно посмотрел на Антона. Тот в ответ резко притянул парня к себе, лбом прижался к его лбу и заглянул исподлобья прямо ему в глаза.
Стас хотел отодвинуться, однако Антон рукой придержал его затылок и сильнее прижал к своему лбу.
- Не уходи… - сказал он тихим, немного сумасшедшим голосом и, иногда переходя на шёпот, продолжил, - Стас. Из нас двоих, если я Волк, то ты - человек. Понимаешь? Ты даже не собака… Ты видишь мои глаза? Загляни чуть глубже. Видишь? – глаза Стаса сначала отображали удивление, потом оно смешалось со страхом, а затем и вовсе переросло в ужас. – Видишь… Страшно… Ты следующий, Стас, видишь?! Да, ты видишь, - Стаса начинало знобить и подёргивать. – Чувствуешь, как понимание железным канатом поверх колючей проволоки, окутывает твоё сознание? Больно? Ты всего лишь пешка в этой игре. Ты уже проиграл. На чужом поле, на чёрной клетке, ты, белая фигура, слишком уязвим. Твой король давно пал, и нет смысла продолжать игру дальше – это не шашки. Ты следующий, Стас…
- Антон, достаточно! – крикнул Химик.
Стаса отчего-то трясло, из носа пошла кровь.
Я бросила скользкий взгляд на Антона. Он отпустил товарища и отполз чуть поодаль. К Стасу сбежались все, кроме меня.
Я следила за Антоном.
«Неужели?» - мелькнуло у меня в мыслях.
Я медленно подошла к странному парню и присела напротив. Он сидел, прижавшись к стене, с опущенной головой. Рядом крутились Гелерт и Кьяра.
- Антон? – тихо позвала я, чтобы остальные не обратили внимания.
Парень поднял голову, направив взгляд в пустоту, и тихо прошептал:
- Я не хотел этого.
- Я знаю, Антон, я понимаю.
- Нет, - он повернул голову в мою сторону и посмотрел на меня. Из его правого глаза медленно выкатились две красные капли.
- Антон, ты… - и тут я осознала, что бельмо на его глазу исчезло, вместо него зрачок был окружён приятным карим цветом, какой был у Стаса. – Что с твоими глазами?
Парень сначала задумался, и, как будто что-то вспомнив, поспешил закрыть ладонью свой странный глаз.
- Э-э, нет, так не пойдёт! – я с силой обхватила его руку и потянула на себя. Антон не сопротивлялся. Однако теперь всё было как прежде – холодный безразличный взгляд устремлялся в пол и оставался где-то там, под землёй, внушая всему окружающему гробовое спокойствие.
Я отпустила руку Антона и тоже посмотрела в пол.
Нет, мне не могло показаться. Я точно это видела.
- Да кто ты такой?! – это подбежал Кирилл и схватил парня за одежду, рванул и поставил на ноги, прижал к стене.
- Для кого-то я друг, для кого-то я враг. А для кого-то, - Антон кинул взгляд на окружающих, остановив его на мне, - будущее. Ты можешь считать меня никем, и в сущности будешь прав. Однако…
- Довольно! – зарычал Кирилл и врезал Антону кулаком по щеке так, что тот упал. – Я ненавижу тебя! Я убью тебя – дай мне только повод!
Антон встал на четвереньки и несколько раз кашлянул. На пол упало несколько тёмных капель. Кирилл отвернулся и злой пошёл в соседний отдел.
- А сейчас, - усмехнулся Антон, - Разве у тебя нет повода убить меня сейчас? Или ты так слаб, что способен лишь убеждать?
- Ну всё, тебе конец, зализанный наркоша! – Кил резко развернулся в сторону Антона, который, похоже, был готов к драке и уже принял нижнюю боевую стойку.
Химик сделал несколько ловких прыжков и оказался между парнями. Мгновение затишья, и наставник ударом в грудь плоской, твёрдо, как камень, ладонью, откинул Кирилла на несколько метров назад. Антону удар с ноги пришёлся в плечо, однако видимого физического эффекта не возымел. Парень пошатнулся, шагнул назад. Лицо его застыло в грустной усмешке, поедающий взгляд был устремлён в глаза Химика.
- Кирилл! – я подбежала к другу.
Тот сидел, опёршись спиной о стену. С губ тонким ручейком стекала кровь.
- Я бы убил его, - зло проговорил он, глядя на Антона. Друг вытер кулаком алую полоску с подбородка и перевёл взгляд на меня. – Ты понимаешь? Эта тварь заранее знала, что Химик не даст разобраться между собой! Он блефовал! Он упал бы замертво после первого же моего удара. Гнида… Слабак. Ненавижу его, - Кирилл попытался подняться (с явным намерением кого-нибудь придушить).
- Тише, друг, ты чего хоть? – ласково спросила я и схватила парня за рукав. – Он не такой уж и плохой, правда, Кил… Кирилл. Успокойся, пожалуйста. Когда ты зол, ты меня пугаешь. Не надо, не связывайся больше с ним.
Друг отчего-то усмехнулся и посмотрел на меня. Глаза его были полны какой-то мольбы и обиды.
- Тебе он нравится, да?
Мягко говоря… Неожиданный вопрос от человека, вроде Кирилла. Сильного, почти бесстрашного, а главное – гордого.
- Ну… Нет. Нет, он просто мой товарищ, за которого я волнуюсь! – неуверенно проговорила я и тут же поймала себя на мысли о том, что слова не были чистой правдой. Где-то глубоко в душе что-то замкнуло, и тихий вагончик страха пробежался по всему телу лёгкой мурашкой. Так бывало раньше, когда я по мелочам обманывала родителей, что, например, сегодня ходила в школу, а на самом деле с подругой сбегала в кино.
Кирилл посмотрел на меня внимательно, потом перекатился с корточек и сел на коленях напротив меня. С несвойственной для друга нежностью, парень ловко сцепил свои руки за моей спиной в крепкий замок и прижал меня к себе. Что-то влажное и горячее на пару секунд коснулось моей шеи, но вскоре исчезло.
- Пообещай мне, - прошептал мне на ухо Кил, - что никогда, ни при каких обстоятельствах, не доверишь свою жизнь Антону.
На слова парня я почти не обратила внимания. Мысли сейчас были где-то далеко-далеко. По телу шла мелкая дрожь, а колени как-то странно подёргивались.
Честно говоря, в свои шестнадцать, у меня ещё не разу не было отношений с молодым человеком. Конечно, как любой подросток по расписанию взросления, я задумывалась об этом. Не скрою, мне нравились многие ребята. Иногда, эти симпатии были взаимны, но отчего-то до отношений они не доводились.
Я осторожно опустила руки на спину Кирилла. В общем-то, если представить эту ситуацию, то станет ясно, что другого выбора у меня не было. Тепло обхватило мои руки, и мне захотелось ещё и ещё. Сжав ладони в кулаки, я, кажется, сама теперь прижимала друга к себе и в какой-то момент подумала: «Моё! Это только моё» - и больше в этот момент мне не нужно было ничего.
- Ал… - с явной неохотой отодвинулся Кирилл, не разжав, однако, объятий. – Алён, и всё таки? Прошу, пообещай, - с некоторым смущением (до ужаса милым!) напомнил мне он.
Я осеклась и тут же убрала руки, чуть отодвинулась назад, как бы прося друга отпустить меня. Тот нехотя расцепил свой замок и опустил глаза.
- Прости, - смущённо прошептала я и почувствовала, как кровь приливает к лицу.
Но Кирилл, видимо, понял моё «прости» не в том смысле и уже развернулся, чтобы уйти с тихим «хорошо», опрокинутым через плечо.
- Нет. Нет, я не о том. Ладно. Ладно, хорошо, Кирилл, я обещаю тебе, - не совсем осознавая, что именно я обещаю, прошептала я.
Друг остановился, медленно перевёл серьёзный взгляд на меня Спустя пару секунд, он улыбнулся и тоже шёпотом сказал:
- Спасибо, Волчонок, - закрыл глаза и, отвернувшись, побрёл, немного прихрамывая, к Химику.
Я некоторое время ещё наблюдала за ним. Потом ко мне подбежал Гелерт, весело тявкнул и лизнул меня в руку. Лёгкий ветерок от резких движений щенка скользнул по моей шее.
Рукой я провела по тому месту и посмотрела на ладонь. На ней осталась длинная бурая полоска. Гелерт непонимающе склонил голову набок и внимательно заглянул мне в глаза.
- Не бойся, это не моя кровь, малыш, - шепнула я и потрепала щенка по голове.
Гелерт встал напротив меня, лизнул сначала в лицо, потом слизал остатки крови на моей шее.
- Химик! – услышала я взволнованный голос Серёжи. – Химик, Кирилл, погасите свет!
- В чём дело? – отозвался откуда-то из служебного помещения наставник.
Я выглянула из-за витрины. Терминатор стоял, прижавшись к стене. Я хотела встать и подойти к нему, но меня остановила чья-то сильная рука, и тихий голос Антона проговорил:
- Не делай резких движений. Они этого не любят.
- Химик, вырубай сейчас же! – громко настаивал Серёжа.
- А-Антон… - я обернулась и внимательно посмотрела на парня. – В чём дело? – на всякий случай я огляделась по сторонам в поисках Кирилла. Его не было.
- Смотри, - кивнул Антон в сторону стеклянных стен. Я взглянула туда. Свет ламп отражался на стёклах яркими бликами. Ничего не было видно.
- Что там? – тихо шепнула я.
Вдруг раздался громкий вой, похожий на волчий, но грубее по тембру. Свет погас. Перед магазином стояло огромное существо.
- Мама вернулась… - шепнул мне на ухо Антон и громко засмеялся.

---

Глава 4

Глава 4.
Длинные, тонкие, покрытые полусгнившей кожей и порезами лапы, широкие книзу, с блестящими когтями, прорезавшими сухой асфальт; массивное, но изящное тело с сильно выступающими по бокам рёбрами; хлыстообразный острый хвост; длинная широкая шея с большой животной мордой – всё это одно огромное существо, которое, похоже, когда-то было собакой. Размер, к слову, пугал не меньше всего прочего: только в холке животное было около метра ростом. Из открытой пасти торчали в разные стороны клыки и зубы, кажется, в два ряда. Горящие кровью глаза гневно изучали нас.
Вой прекратился, и теперь слышался только гортанное рычание животного.
- Смотри, - кивнул Антон на сидящего рядом Гелерта, - что скажешь, отпустим их?
- Что ты имеешь ввиду? – прищурилась я. Щенки внимательно смотрели на нас.
Парень не ответил. Только очень пристально посмотрел на Гелерта. Спустя, наверное, полминуты, пёс сделал пару шагов назад, чихнул. Потом посмотрел на Антона, фыркнул, опустил шею и взглянул исподлобья на парня. Раздался тот самый гортанный рык, но на этот раз он принадлежал Гелерту. Щенок сделал мягкий шаг вперёд, потом ещё. Пёс оскалился.
Вдруг прямо перед ним прыгнула Кьяра и потёрлась мордой о его шею. Гелерт отошёл чуть назад и теперь уже рычал на неё, будто она в чём-то провинилась. Кьяра заскулила и уставилась в пол, потом перевела взгляд на Антона. Снова скульнула, не отводя глаз от парня.
Внезапно, Гелерт прыгнул прямо на сестру: зубы его сомкнулись в сантиметре от её шеи, и громко гавкнул, начал тяжело дышать. Вскоре пёс отвёл взгляд от Кьяры куда-то в сторону, снова фыркнул и отошёл. Его сестра же поднялась, с душераздирающей собачьей грустью и преданностью посмотрела вслед брату и села напротив Антона. На моё удивление, он добро улыбнулся. Парень мягко приложил ладонь к левому глазу Кьяры, а затем перенёс руку к своему шраму.
Вмешаться во всё происходящее я не решалась. И вообще мне казалось, что я попала немного не в то учреждение. Не хватало, разве что, санитаров в белых халатиках.
Снова раздался вой, заставивший вспомнить о монстре, наблюдавшем за нами сквозь прозрачные стены. Наверняка оно видит в темноте. Тогда мы – до безобразия лёгкая добыча.
Гелерт подошёл к Кьяре, потянул её за ошейник. Сестра тут же поддалась, встала, подпрыгнула к нам с Антоном и лизнула обоих в лица.
Через мгновение собаки скрылись в соседнем отделе.
- Как это понимать? – обратилась я к Антону, но тот лишь загадочно улыбнулся.
Я хотела продолжить настаивать на ответе, но меня отвлёк ошарашенный голос Кирилла:
- Эй! Какого… какого лешива они там… откуда… как?!
Я выглянула из-за витрины. Два щенка стояли спинами к нам с наклонёнными головами. Они, кажется, что-то ели. Определённо. Но главное, как они смогли выбраться наружу?
- Химик? – тихонько позвала я. – Что они делают?
- Едят, я полагаю, - не сразу ответил тот.
- А теперь вопрос дня: что они едят? – вмешался тем же шёпотом Терминатор.
Однако, ответ все и сами поняли. Гелерт и Кьяра, схватившись с двух сторон, тащили кусок мяса. Огромная лысая собака лежала рядом, изредка издавая глухое урчание.
- Зашибись… - безнадёжно промямлил Кирилл. – Они поужинали без нас.
- Ещё не поздно. Может они просто оставили нас на десерт, - иронично отозвался Стас.
- Кстати о птичках, - кашлянул Химик, - Никто не желает прогуляться по магазину?
Друзья переглянулись и одновременно махнули руками на капитана.
- А-а-а, - с издёвкой усмехнулся тот, - значит вам прельщает то, что через пару минут вон та, - он махнул рукой в сторону собак, - живая мясорубка может оказаться здесь и воспользоваться своими зубками по назначению?
- Я встревожено посмотрела на сидящего рядом Антона.
- Он прав… - тихо выдохнул он. – Надо закрыть окно в отделе электроники, - с последними словами парень обратился к Кириллу.
Тот, будто уловив в этом свой смысл, коротко кивнул и направился в соседний зал.
- Ложись спать, - тихо шепнул Антон и посмотрел мне в глаза, - просто доверься. – парень встал и пошёл к Химику, тоже шепнул что-то и скрылся за витриной.
Меня неудержимо потянуло в сон. Оказав весьма недолгое сопротивление, я, наконец, сдалась и закрыла тяжёлые веки.

Трава была мягкая, яркого тёпло-зелёного цвета. Не помню, чтобы я когда-то ещё такую видела. Даже до войны.
Прохладные росинки щекотали мои ладони.
Восходящее солнце в один миг осветило всю равнину, сверкнув яркой вспышкой на пике огромной горы, до жути напоминавшей мне Фудзияму.
Клин больших белых птиц плавно спустился к изумрудной глади реки с прозрачным, но абсолютно бесконечным дном, подняв за собой тёплые брызги. Их разнёс, кажется, по всей равнине ласковый ветер, весело растрепав мои длинные русые волосы.
Сзади зашуршала трава и раздался короткий лай.
Я обернулась: передо мной стояла высокая собака с прозрачно-белыми глазами. Она внимательно меня разглядывала. Потом, тихонько взяв зубами за подол белого платья, которое было на мне, потянула за собой.
- Ладно, ладно, я иду, - заверила я. Собака отпустила и с зовущим лаем побежала вперёд лёгкой рысцой.
Я еле поспевала за ней. За очередным поворотом я резко остановилась, чуть не упав на колени.
Перед нами раскинулась огромная, до самого горизонта, поляна, усыпанная мелким белоснежным щебнем. Через равные расстояния возвышались невысокие, с полтора метра, гранёные столбы из лунного камня.
Наконец, до этой поляны добралось солнце. Зрелище было достойно искреннего восхищения, и даже благоговения. Каждая грань играла переливами солнечных лучей, да так ярко, что казалось, что это самый настоящий Рай.
Я перевела взгляд на своего гида. Собака стояла возле одного из столбов. Напротив неё возвышалось нечто: на длинных, лысых, полусгнивших лапах, худое и ужасающее своим видом.
Невольно, я вскрикнула и зажмурилась. Стало тихо. Приоткрыв один глаз, я не увидела никого. Только тихонько шелестел листьями ветер, и переливались лучи на гранях каменных столбов.
Сзади послышались чьи-то лёгкие шаги.
Я резко обернулась: передо мной стояло несколько человек. Высокие, идеально сложенные и невероятно красивые, они все улыбались мне. Молодые люди были одеты в белые лёгкие штаны, девушки – в тонкие платья. Их золотые локоны легко развевались на ветерке, а глаза были чисты, как небо. Один из молодых людей протянул мне руку.
Недоверчиво, я шагнула назад.
Парень непонимающе помотал головой и прищурился в печальной улыбке. Развернувшись, они, мягко ступая по траве, начали быстро удаляться.
Я хотела было побежать за ними, но земля подо мной вдруг пошла трещинами. Собака рядом обречённо заскулила.
Сверкнула молния, озарив передо мной весь мир. Теперь, вместо белого щебня и прекрасных столбов повсюду была чёрная земля, усеянная покосившимися могильными крестами. Сзади кто-то мягко подтолкнул меня, и я полетела в пропасть. Вытянув вверх руку, я просила о помощи, но чёрный силуэт человека лишь проводил меня своим холодным взглядом.

Я проснулась от мягких толчков в голову. Еле как раскрыв глаза, я увидела растрёпанную морду Кьяры и повернула лицо на собачий манер. Собака тут же повторила за мной. Я прищурилась и повернула голову на другой бок. Кьяра снова повторила. Я усмехнулась над нею, а она в ответ смешно чихнула.
Тут уж из меня полился совсем неудержимый хохот.
- Кто-нибудь, вырубите будильник! – послышался зевающий голос Стаса.
С тем же, но чуть приглушённым, смехом я повернулась в своём спальном мешке. Глаза слипались, немного клонило обратно, в безмятежный (до некоторых пор) сон. Вспомнилась мягкая трава, ветер и красивый молодой человек, так искренне мне улыбающийся. Я невольно поёжилась от удовольствия и нехотя приоткрыла глаза.
Передо мной, почти вплотную, лежал Кирилл. Он внимательно наблюдал за мной, причём, вероятно, давно: я не слышала его шагов. Глаза друга были серьёзны, но в них отражалось и что-то ещё… Тоска, безысходность, смирение. И моё заспанное, до ужаса комичное, лицо.
«Интересно, кто на этот раз забрал у мальчика машинку?» - подумала я и твёрдым голосом спросила:
- Любезный, по какому праву вы подглядываете мои сны?
Кирилл опустил глаза и отвернулся.
- Что? – спохватилась я. – У меня что-то с лицом не так? Кирилл, эй! – я толкнула друга в бок. – В чём дело? – мне вспомнилось, как вчера Кил и Антон уходили вместе. – Что случилось вчера? Не молчи, Кирилл, перестань! Не терзай моё любопытство. Эй… - я потянула руку к его плечу.
Друг повернулся обратно, неожиданно взял мою ладонь и приложил её к своей груди (верх его химзащиты был распахнут). Грустно посмотрел на меня и закрыл глаза. Свою руку он несмело положил на мою грудь.
И я вспомнила. Давно, в раннем детстве мы всегда делали так. Слушали у кого из нас быстрее бьётся сердце. Почти всегда оно билось чаще у Кирилла. Иногда, в минуты общей радости или грусти, наши сердца стучали одновременно, такт в такт. Тогда мы сжимали свои ладони в кулачки, как будто забирая сердце с собой, и соединяли их в крепкое рукопожатие. Это означало, что у нас одно сердце. Одно на двоих. А значит, мы не одиноки.
- Моё снова бьётся сильнее, - с лёгкой усмешкой произнёс Кирилл, развеяв мои воспоминания.
Теперь он смотрел на меня совсем по-другому. Немного по-детски, немного наивно. Последний раз он подарил мне такой взгляд за несколько дней до войны. На закате, который мы встретили на крыше нашей высотки. Там мы придумывали сценарий моего будущего дня рождения.
- Знаешь, а я и не замечал, как сильно изменились твои параметры ! В частности…
Пауза.
- Кирилл! – послышался треск костей (или это было всего лишь моей несвершившейся надеждой). Так или иначе, но пнула я ему эффектно! Ещё бы. Попробуйте на досуге, лёжа в спальном мешке, сделать пенальти с размахом ноги в полтора метра! – Вот уж зрелище не для слабонервных.
Мой друг задыхался от смеха. Нет, я прекрасно понимала, что он пошутил по-доброму. Кирилл вообще был далёк от пошлости.
Его смех раззадорил щенков.
Через минуту всё живое в магазине двигалось согласно приложенному к нему вектору.
- Мне вот одно не понятно, - громко произнёс Химик, стоявший у стены и наблюдавший за нами. – Как Гелерт и Кьяра попали обратно в магазин?
Все притихли. Кроме, пожалуй, щенков, которые продолжали громко лаять.
- Антон? – требовательно спросил наставник. Парень скептически скрестил руки на груди и посмотрел прямо в глаза Гелерту. Тот перестал лаять и виновато прижал уши, но взгляда не отвёл.
Спустя несколько секунд, пёс начал поскуливать и оборачиваться на стеклянные стены магазина.
- Пригнитесь все, - монотонно командовал Антон.
- В чём дело? – встрепенулся Кирилл.
- Просто при… - его перебил звук битого стекла.
Несколько пуль раздробили витрины, одна попала во входную дверь. С улицы донёсся шум мотора и автоматной очереди.
Мы припали к полу и в оцепенении наблюдали за происходящим на улице через частую паутинку трещин в витрине.
Ехал автобус. Кажется, такой же, в каком мы были вчера, только совсем новый. Это с его крыши кто-то стрелял, но кто именно – разглядеть было невозможно из-за трещин.
Раздался громкий звериный рёв и тяжёлые шаги. Через пару мгновений, появились четыре огромные ноги, покрытые густой серой шерстью.
- Это… слон? – в недоумении спросил Стас.
- Скорее, мамонт, - неуверенно ответил Химик скорее самому себе. – Но, если честно, то меня куда больше интересуют люди в автобусе. Они явно не провели этот год поз землёй, как мы. И их оружие…
Антон усмехнулся, взял леденец со стойки рядом и засунул его в рот.
- Выходит, ядерная война не коснулась старых добрых «Икарусов», да, Химик? – пробурчал Терминатор.
- Кто тебе вообще сказал, - наставник перевёл взгляд на разбитую входную дверь. – Что это ядерная… война? – он особенно выделил последнее слово.
Сергей пожал плечами.
Гелерт и Кьяра беззвучно прыгали возле двери, ведущей в подвал. Мы с Гелертом встретились взглядами, и он резко остановился. Тихо скульнув, пёс медленно, не отводя взгляда, повернулся боком к двери и поднял лапу.
На мгновение, мне показалось, что я вижу не собаку, а человека.
- Ребят, я понимаю, - я кинула взгляд на происходящую на улице бойню, - что Голливуд отдыхает… Но по-моему, нам не стоит здесь оставаться.
Парни недоверчиво посмотрели на меня. По моему резко изменившемуся выражению лица они явно поняли, что за их спинами как минимум что-то сдохло.
Посыпалась штукатурка с потолка, загремело стекло. Перед разбитым входом появились две огромные ноги, и нечто похожее на окровавленный хобот с костяными выступами.
- Да, - громко заключил Кирилл. – Нужно что-то делать. Например, ноги, - он уже дёрнулся кВ соседний отдел, но тут его за рукав потянул Гелерт.
- Глупый пёс, что ты делаешь? Да я тебя на шаурму пущу!
- Идите за ним! – крикнул Антон. – Не сомневайтесь, идите уже!
Кирилл, на удивление спокойно воспринявший приказ Антона, медленно подполз к двери, приоткрыл её и юркнул внутрь. Через минуту мы все сидели в кромешной тьме.
- Чёрт, я даже в армии столько не напрягался, сколько сегодня! – возмутился Серёга, немного размешав загустевшую атмосферу страха. – Дайте, хотя бы, фонарик!
- Волшебное слово? – съехидничал Кирилл, роясь в своём рюкзаке.
- Убью.
- Понял, - друг передал Терминатору большой увесистый фонарь. – Погоди, не зажигай. Волчонок, ты где?
- Здесь, - отозвалась я, - А что? – кто-то, ума не приложу кто, беспардонно закрыл мне глаза своими шершавыми руками.
- Теперь можно, - разрешил Кирилл.
- Эй! – я попыталась, было, дёрнуться, но его бульдожья хватка оказалась мёртвой и нерушимой.
- Поверь, не стоит, - тихо шепнул мне у самого уха друг и шагнул вперёд.
Пахло мертвечиной и затхлостью, иногда болью и страданиями. Наверху слышались лёгкие шаги и голоса, в углах шуршали крысы.
- Вот дрянь! – воскликнул Терминатор.
- Что случилось? – испуганно шепнула я.
- Да нет, ничего, - после недолгой паузы, ответил парень. – Я просто на Кирилла посмотрел, а он фу-какой страшный. Жуть, - мы нервно усмехнулись, я догадывалась, что ребята скрывали от меня что-то действительно страшное. Серёжа продолжал, немного отрешённо, - Вот если бы ему взгляд подобрее, и брови не такие волосатые, да и в целом силуэт не столь ужасающий… - замявшись немного, он усмехнулся и заключил, - Хотя нет. Даже тогда бы… нет.
- Поосторожнее, нам ещё спать вместе, - отозвался друг.
- Гомосек.
- Красавчик, - Кирилл ехидно пошевелил пальчиками в сторону Терминатора. Пальчиками именно той руки, которой он закрывал мне глаза. Так, на мгновение, я увидела в свете фонарей тот ужас, от которого так старательно меня оберегали.
Всё, как говорил Антон. Поглоданные крысами и временем тела, кости, разлагающаяся плоть. К сердцу резко подпрыгнул испуг и больно уколол в самый центр, глаза сами зажмурились, а в желудке, кажется, начинал бушевать ураган эмоций.
Спохватившись, Кирилл снова закрыл мои глаза рукой.
- Прости, - выдохнул он.
- Да нет, - я медленно убрала руку друга, удивившись, не встретив его сопротивления. – Я же сильная. Я это выдержу.
Кажется, моё истинное желание резко расходилось во мнениях с моими губами. Я не хотела видеть этого, но почему-то заставила себя. Наверное, наконец-то, гордость.
Видимо в этот момент моё лицо отразило все мои мысли, потому что Кирилл, всё ещё стоявший рядом, с явным снисхождением и усмешкой в голосе произнёс:
- Глупый Волчонок, - его руки мягко легли мне на плечи. Кажется, он хотел меня обнять, но потом осёкся (и я поймала себя на чувстве разочарования!) и передумал, по-дружески похлопав меня по плечу. – Идём. Постарайся просто отвлечься, - он глубоко вздохнул и потянул меня за собой.

Глава 5

Глава 5.
- А это не опасно? – тихо спросила я, снимая свой респиратор и маску.
- Здесь нет радиации, сама посмотри, - Химик протянул мне маленький прибор, на котором ярко и непрерывно горела зелёная лампочка. – Пусть он будет у тебя. По крайней мере, ты его не потеряешь, в силу природной женской аккуратности, - он мило улыбнулся и зашагал куда-то за угол полуразвалившегося здания.
Гелерт подбежал ко мне с палкой в зубах. Улыбнувшись, я взяла её и уже замахнулась, чтобы кинуть… но внезапно палка зашевелилась, от коры, которой она была покрыта, отделились шесть тонких сучков и свернулись в трубочки. Испугавшись, я отдёрнула руки, но существо осталось висеть в воздухе на том же месте. Напротив меня подпрыгнул Гелерт, и на фоне его я увидела шесть узких крылышков, с размахом, наверное, сантиметров тридцать! Они двигались с невообразимой скоростью, лишь ненадолго останавливаясь каждые несколько секунд. Из под коры выглянули два маленьких глаза. Существо издало тихий всклик, на манер человеческого «О-оу», и исчезло. Гелерт весело тявкнул и побежал к Стасу.
- Милые здесь зверушки, не правда ли? – усмехнулся сзади меня Антон.
Я символически улыбнулась. Что в них милого?..
- Куда пошёл Химик? – перевела я тему.
Парень пожал плечами.
- Думаю, если бы он хотел, чтобы ты это знала, то он бы предупредил, - Антон встал напротив меня и посмотрел, как всегда, исподлобья.
- Что? – я отвернула голову под давлением его тяжёлого взгляда.
- У тебя очень красивые глаза, - парень кончиками пальцев поправил выпавшие из моего хвоста локоны, - И есть вещи, которые им лучше не видеть.
По спине у меня пробежал холодок.
- У тебя руки ледяные! – воскликнула я и отпрянула. Хотя в следующую секунду мне стало стыдно за такое поведение в обществе какого-никакого, но молодого человека.
Антон расправил ладонь и задумчиво посмотрел на неё.
- Зато я не боюсь ни жары, ни холода. Как думаешь, может я вампир? – парень засмеялся о чём-то своём.
К сожалению, суть всплеска такого оптимизма с его стороны никак не укладывался в моей соображалке.
- А ты… - я замялась, а Антом замолк и снова стал серьёзным, - Ты вообще чего-нибудь боишься?
Парень поднял голову и снова посмотрел мне в глаза. Ледяной, почти прозрачный глаз, казалось, сверлит мой разум, пробирается всё глубже в подсознание.
- Все люди чего-то боятся. Чаще всего в их душах селится страх потери, - он замолчал. - Да. Именно это их объединяет.
- Страх?..
- Нет, душа. Какой бы она ни была, но она есть у каждого человека. К сожалению, у лабораторной крысы, вроде меня, её не оказалось.
Повисла тишина. Я не понимала до конца того, что мне пытался сказать Антон. Что за загадки он мне всё время задаёт? Так недолго и с ума сойти. Если ещё не сошла.
- Я не помешаю? – к нам подошёл Кирилл.
Я наконец-то смогла оторвать взгляд от глаз собеседника.
- Мне кажется, вам нужно это увидеть, - друг взял меня за руку и потянул за собой, - Идём, Волчонок.
Стас, Химик и Серёга уже были на месте.
Собак нигде не было видно, но, впрочем, мысль об этом быстро покинула меня.
- А-а, - иронично потянул Химик, - Эксперт-группа прибыла? Ну-с, товарищи, взгляните-ка.
На потрескавшейся земле глубоко отпечатались следы тех существ, похожих на слонов.
- Размер и вправду внушительный, - я с благоговением рассматривала следы, диаметром около метра.
- Поверь мне, девочка, размер - не главное! – он указал рукой в сторону.
- Это…
- След человека, да, - закончил Стас. – Причём, он был босым. И, судя по всему, его рост был под два метра, а то и больше.
- Может быть, он просто был толстым, поэтому так глубоко впечатывался? – задумчиво почесал макушку Кирилл.
- Он бы не смог делать такие широкие шаги, - заметил Химик.
Подбежала встревоженная Кьяра и начала подпрыгивать вокруг нас. К сожалению, мы слишком глубоко были погружены в размышления.
- Выходит, этот человек бежал рядом с мамонтом? – спросила я.
- Скорее, он был верхом на мамонте, - крикнул отошедший назад Антон. В руках он держал толстый провод (скорее всего от линий передач). – Положим, что это было что-то вроде недоуздка для животного. Тогда там, - он указал на широкую пластину с подобными отходящими шнурами, - седло.
У команды в буквальном понимании отвисли челюсти.
- То есть, я правильно понимаю, что той зверюгой управлял человек? – лицо друга отображало крайнее недоверие.
Антон скрестил руки на груди и с раздражением произнёс:
- Браво.
- Выходит, - Химик задумчиво смотрел в землю, - мы видели бой не человека с животным, а человека с человеком.
- Они уже не люди, - с тихим отвращением произнёс Антон. – Кстати, о животных.
Только сейчас мы обратили внимание на Кьяру, заливающуюся лаем. Собака была встревожена и с отчаяньем смотрела нам в глаза. Остановив свой взгляд на Антоне, она последний раз громко гавкнула, будто взывая к нему за помощью, и замерла в ожидании.
- Чего она хочет? – спросила я у Антона, но тот лишь с безразличием посмотрел куда-то вперёд.
- А где… Кто-нибудь видел Сергея? – спохватился Химик. В тот же момент раздался громкий крик.
- Серёга! – первым сорвался с места Кирилл.
Остальные, как по команде, достали ножи и побежали за ним. Я посмотрела на Антона.
- Не волнуйся, я же уже сказал, кто будет следующим…
- Да, а ещё ты сказал, что умрут все. Но я не хочу в это верить! – зло крикнула я, развернулась и побежала, а за спиной услышала тихое «я тоже».
Где-то недалеко послышались выстрелы.
Забежав за угол магазина, я увидела Серёжу, стоящего посередине бывшего перекрёстка. Напротив него, шагах в десяти, стояла Настя, державшая в руках мёртвого Медвежонка с осколком стекла во лбу. Оба замерли в безмолвном диалоге.
- Химик! – услышала я шёпот Кирилла. – Я не могу прицелиться, Терминатор слишком близко.
- Та же проблема… Стас? – тот с недовольством помотал головой. – Плохо.
Снова послышались выстрелы. Уже ближе.
На дорогу выехал уже знакомый автобус. На полной скорости он, сбив Настю, резко затормозил. Из дверей выбежали два человека в белых костюмах с отражающими полосками. Они схватили под руки растерявшегося Серёжу и затащили в автобус, который незамедлительно уехал.
- Куда… - Кирилл сделал шаг, но его вовремя схватил за рукав Антон. – Гниды. Куда вы его повезли. Сволочи? – друг тщетно пытался вырваться. – Найду… - отчаявшись, друг вытянул вперёд руку и мысленно сжал автобус в кулак.
Из-за угла высунулась лохматая серая морда.
- Господи, Гелерт! – вскрикнула я. Собака выглядела слабой, лапы еле передвигались.
Антон шагнул вперёд и взял щенка на руки.
- Что с ним? – отрешённо спросил Кирилл, всё ещё глядя вслед исчезнувшему за поворотом автобусу.
- Отравление, скорее всего. Надышался чего-то, - произнёс Антон.
Кирилл сделал несколько шагов вперёд и громко сказал:
- Предатели! Почему вы ничего не делаете? Забрали, увезли друга какие-то вооружённые ублюдки, а вы?.. – друг подбежал к Антону и зло посмотрел в глаза. – Ты знал! Ты ведь знал, что это произойдёт! – Антон сверлил его своим взглядом, полным гробового спокойствия. Поэтому, потеряв всякую надежду на понимание с его стороны, Кирилл резко развернулся и шагнул прямо на меня. Я пошатнулась, но друг поймал меня и тесно прижал к себе. – Прошу, хотя бы ты скажи, что тебе не всё равно, - от парня пахло злостью, усталостью и отчаяньем. – Почему ты молчишь? Ты ведь всегда меня поддерживала.
Я слышала, как быстро бьётся его сердце, как пульсирует кровь по венам, и как вздрагивает тело от любого моего звука.
- Нам не всё равно, Кирилл. Мне не всё равно! Эй… - я отодвинула друга от себя. – Соберись! Мы найдём его. Обещаю. Мы же семья…
Вдруг из-за угла выскочило огромное существо, похожее на лошадь, но крупнее и мощнее. Оно было пепельно-серого цвета и почти сливалось с потрескавшимся асфальтом. Всадник – молодой парень крепкого телосложения – в недоумении посмотрел на нас. Заметив Химика, а затем Антона, выражение его лица изменилось, стало суровым. В его светло-серых глазах мелькнула не то злость, не то смирение. Наконец, он крепко сжал зубы и, еле удерживая коня, крикнул:
- Бегите! – он оглянулся и уже с большим испугом повторил, - Бегите от сюда! – конь встал на дыбы и резко сорвался с места, поскакал вверх по улице.
Кьяра засуетилась, завертелась на месте больше прежнего, зовя за собой.
- Давайте за ней! – скомандовал Химик. Мы послушно последовали этому совету.
Собака, спустя несколько минут сумасшедших перебежек, привела нас к зданию нового автовокзала. Вход был свободен.
Внутри было тихо, даже слишком. Стены из ярко-белого мрамора, некогда так красиво переливающиеся в свете хрустальных люстр, теперь угрюмо наблюдали за нами и наводили тоску. Неподвижные эскалаторы, которые мы так привыкли видеть в метро, вызывали если не дежавю, то чувство отторжения. Нетронутые с виду ларьки на втором этаже и кассы с задёрнутыми шторами на первом пугали своим спокойствием. В этом холодном мирке мне показалось, что время остановилось.
- И что теперь? – укрощая свою отдышку, прохрипел Стас.
- Эти стены защитят нас от песчаной бури. Здесь даже стёкла бронированные. После последних терактов, по всей стране было поручено поставить бронированные укрепления и невозгораемые покрытия в местах скопления людей. Вы же сами помните, - Антон усмехнулся.
- С чего ты взял, что нас ждёт буря? – скептически развёл руки Кирилл.
Антон развернулся и указал пальцем на окна: в них потоками бились песок и пыль.
- Ребят, Ал, оденьте респираторы. Так, на всякий случай, - наставник посмотрел куда-то в сторону. – И… достаньте оружие.
На втором этаже послышалось шуршание. В одном из окошечек касс дёрнулись занавески. Что-то серое пробежало меж двух ларьков.
Моей спины коснулось нечто большое и твёрдое.
- Господи, Кирилл! – выдохнула я с облегчением.
Но друг, похоже, был встревожен больше меня. Пистолет в его руках нервно подрагивал, взгляд метался из стороны в сторону.
- Никуда от меня не отходи, - шепнул он, - Химик, - уже чуть громче, - их слишком много. Патронов не хватит, придётся использовать резерв.
Никита кивнул, но ничего не сказал.
- О чём вы? – я непонимающе посмотрела на друга. Тот кивнул в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
В животе что-то сжалось. Из под ступенек на нас смотрело два человека. Точнее, то, что когда-то было людьми. Серые, с обвисшей полусгнившей кожей, совсем лысые, тощие, на них были ободранные вещи. Самые обычные: джинсы и футболки. По перилам сверху что-то скользнуло и тут же исчезло. Невольно, я перевела взгляд наверх и замерла от ужаса. Там, на втором этаже, со стороны лестницы, стояло не меньше полусотни таких существ.
Тишину нарушил выстрел. Я обернулась на шум: это Химик хладнокровно всадил пулю прямо в лоб серому уродцу, стоявшему вплотную рядом с ним. Когда он успел подойти так близко?
- Кил, стреляй точно в лоб. Стас, Антон, берите ножи. Резерв использовать только в последний момент, когда обороняться станет нечем! Продержимся, сколько сможем. Нас четверо, встаём в первую боевую. Алёна, на втором этаже был оружейная лавка. Да, точно, вон она, - Химик указал пальцем наверх. В этот момент к нему резко подбежало существо, но Стас успел среагировать и остриём ножа рассёк половину лица (или что там у него было). – Спасибо, - выдохнул наставник, - Когда доберёшься до туда, бери в свой рюкзак оружие и патроны, - Кирилл выстрелил, - Там, сверху, должен быть их вожак. Ты узнаешь его, – ещё выстрел, - Если убьёшь его, то все остальные растеряются и у нас будет возможность выбраться, или хотя бы занять более удобное положение. Они не станут нападать в следующие несколько часов, я думаю. Буря должна скоро кончиться. Мы будем тебя прикрывать, - вдруг из толпы выбежало сразу несколько существ. – Беги!
Это было единственное слово, которое я отразила. И всё же, смутно представляя чего от меня хотят, я побежала к дальнему эскалатору (кажется, там никого не было, и от туда ближе всего до оружейного). Из за спины раздавались редкие выстрелы и металлический скрип. За моей спиной что-то тяжко стукнуло, я почувствовала, что моя нога намертво обхвачена, и упала. Обернувшись, поняла, что попала буквально в руки серому уродцу, который сейчас лежал плашмя без признаков активности.
- Беги! – это меня вразумил Кирилл.
В страхе, я дёрнула ногу, встала и быстро побежала вверх по эскалатору. Сердце билось в бешеном ритме, пульсируя в голове. Я вслушивалась в этот звук, чтобы не обращать внимания на панику в моём сознании.
На счастье, в этой части второго этажа действительно никого не было видно. Это изрядно меня ободрило.
Добежав до оружейного ларька, который представлял собой небольшую пластиковую палатку, обшитую белыми жаропрочными панелями внизу и вверху, с толстыми вставками стекла во всю ширину помещения, я обнаружила открытую в него дверь.
Между радостью и страхом, я попыталась выбрать первое. Разумеется, тщетно.
Потрескавшийся паркет заскрипел под моими ботинками, когда я наконец шагнула вперёд. Борясь со страхом, я сняла рюкзак и начала засовывать в него наиболее приглядные стволы. Набрав пять пистолетов, судя по их весу, разных комплектаций, и пару увесистых SKY2.0, я закинула рюкзак за спину (не без усилий!), схватила винтовку, прикладом которой разбила витрину с обоймами патронов и смазкой.
Внизу послышался крик, и я уже спешила к выходу, когда за моей спиной свесилось с потолка что-то зловонное и страшное. Конечно, я догадывалась, как это «что-то» выглядит, и что меня ждёт.. Молясь всеми фибрами души, чтобы это оказался пушистый белый щенок, осознавая своё сумасшествие, я резко обернулась. По законам американских страшилок, там никого не оказалось. Мне даже начала чудиться нарастающая музыка, та самая, вселяющая в сердца зрителей ужас.
Сзади меня снова послышались шорохи, затем существо спрыгнуло на пол, тяжело ударившись босыми ступнями о паркет. Резко выдохнув, я развернулась и быстро направила винтовку прямо в лоб вплотную стоящему существу.
Оно смотрело на меня, не моргая, своими заплывшими серыми глазами. Рот был открыт, лёгкие часто вздымались кверху и грузно опускались обратно. Старый спортивный костюм защитной расцветки был разорван и свисал длинными клочьями с некогда внушительных бицепсов и широкой груди.
Снизу снова послышался крик, и, скорее от испуга, чем намеренно, я нажала на курок. Послышался сухой щелчок пружины. Не заряжен.
По изуродованному лицу растеклась улыбка.
Не отводя оружия, всё ещё пребывая в состоянии шока, я начала двигаться в сторону выхода. Существо поворачивалось вместе со мной.
- Убежать? Я? Что Вы, нет, - пробурчала я себе под нос, пытаясь снять напряжение, как учил Кирилл. – Я только на кассу. Оплатить.
Вдруг снаружи раздалось почти звериное рычание. Мой молчаливый собеседник сорвался с места и прыгнул на меня.
Дальше всё произошло как в замедленном времени. Между моих ног шмыгнула Кьяра, прыгнула на грудь существу и повалила его на спину. Следом, немного шатаясь, вбежал Гелерт и зубами вцепился в шею моему обидчику. Я не видела, как он отгрыз голову этому типу, но уже по треску костей и хлюпанью полусгнившей кожи догадывалась об этом.
Перед выходом проскользнула тень. Сердце замерло при мысли, что там кто-то есть. Я поспешила зарядить винтовку и шагнула к выходу. Переждав «спасительные» пять секунд, я всё таки решилась высунуться наружу. Никого. Гелерт опасливо шагнул вперёд меня и повёл носом. Спокойно.
Я посмотрела в сторону ребят. Все четверо замерли на месте в ожидании. Вокруг них сидело около сотни «недолюдей». Заметив меня, Кирилл облегчённо улыбнулся, но тут же стал серьёзным. Медленно, он начал вытягивать руку в направлении потолка, затем перевёл её на люстру напротив меня.
Щёлкнул его пистолет. Пустая обойма.
Там сидело существо, гораздо больше похожее на человека, нежели остальные. Когда-то это была женщина. Главное, что её отличало среди других – длинные рыжие волосы и чистый, почти сверкающий, халат с отражающей полоской на поясе.
- Вожак, - тихо выдохнула я.
На удачу, у винтовки сохранился оптический прицел, что до минимума упростило мне задачу. Только сердце слишком быстро билось, и руки дрожали. Наконец, я выдохнула и приготовилась стрелять.
- Стой, - раздался тихий, но уверенный голос за моей спиной.
Не отводя винтовки (хотя прицел явно сбился), я нервно сглотнула и спросила:
- Кто ты?
- Человек, как и ты. Не стреляй. Этот человек дорог мне.
- Это уже не человек, - со злостью выдохнула я, вспомнив Лермонтова, Настю и Медвежонка. Приготовилась стрелять: на этот раз прицел встал ровно и чётко.
- Мне всё равно. Это моя мать.
Руки не пошатнулись, но вот сердце вроде подпрыгнуло, отчего вернулся страх. Стрелять в то, что когда-то было живым человеком, мне отнюдь не хотелось с физической точки зрения. Подумав, что хуже не будет, я (уже который раз!) отважилась обернуться.
От испуга хотела вскрикнуть, но его ладонь легко намекнула моим губам, что им лучше бы чуть-чуть призаткнуться. Первое, что бросилось в глаза, это… глаза. Светло-светло-голубые, с чёрным суженным зрачком и толстой каймой вокруг радужки. У собак северных пород, вроде лаек и маламутов, подобные глаза. И даже у них это выглядит немного жутковато.
Моё тело ослабло, в голове явно начала вариться манка, та самая, противная, с комочками, а по спине пробежали колючие мурашки.
Парень закрыл глаза и часто поморгал, со словами:
- Н-нет, не смотри, пожалуйста, - он снова взглянул на меня. Его глаза на секунду приняли серо-голубой цвет (мой цвет!), но тут же снова потускнели. – Прости, - парень ещё раз потёр глаза.
В целом, он был, пожалуй, очень симпатичным. Высокий, крепкий, с тонкими выразительными губами и чёрными как смоль волосами, спадавшими неуклюжими прядями на лицо. На нём были чёрные джинсы со множеством мешковатых карманов, чёрная поношенная футболка и, о какая неожиданность, чёрная расстёгнутая рубашка, поверх неё. В общем, модный парень. Настоящий лирический герой современности.
- Уходите от сюда, - настойчиво сказал он.
Я помотала головой:
- Если ты ещё не заметил, то есть много причин, по которым мы ещё здесь. И все эти причины сейчас окружили мою команду, и хотят порвать их в клочья! – я все силы бросала на то, чтобы не срываться на крик. И не смотреть ему в глаза.
Заметив это, он понимающе повернулся ко мне спиной.
Повисло напряжённое молчание. Парень явно нервничал.
- Что с тобой? – сглотнув очередной привкус страха, я положила ладонь на его плечо и потянула на себя. – Эй?
- Ничего, - парень отмахнулся и отошёл вперёд. – Уходите, они вас не тронут, - он обернулся. – ты ещё здесь? Я ска…
- Ты не представляешь, как долго я не встречала нормального живого человека. Человека, который не прожил эти дни под землёй, - оборвала я его, сама не понимая зачем.
В зале было тихо. Команда стояла всё в той же позиции, но никто на них не нападал.
- Прошу, уходите.
- Не хочу! – вызывающе ответила я. Мой голос эхом отозвался в другом конце зала. Я осторожно положила оружие на пол.
«Господи, Кирилл, прости. Только не волнуйся. Молчи» - прошептал голос в моей голове.
В растерянности, я посмотрела на собеседника. Тот уставился в пол, крепко сжал губы. Руки его подрагивали в откровенной нерешительности.
- Как тебя зовут? – как можно более дружелюбно спросила я и сделала шаг к нему.
Парень кинул на меня умоляющий взгляд и попросил:
- Не надо, не подходи.
- У меня столько вопросов. Откуда ты? Где ты спасался от войны и от вируса? Есть ли ещё здесь люди? Помоги нам… - я не остановилась.
Парень раздражённо выдохнул, твёрдо взял меня за плечи и прислонил к ближайшей стене. Кажется, я покраснела. Что за ерунда? Хорошо, что эту красноту врятли было видно из под респиратора. Я начала махать руками, пытаясь высвободиться. Мой милейшей души собеседник хладнокровно захватил мои запястья, сцепил их крестом над моей головой. Непроизвольно, шагнул ещё ближе так. Что я почувствовала его горячее дыхание.
- Послушай, - он глубоко дышал. – Я тоже давно не видел живой, здоровой, притом красивой девушки. Ещё дольше я не чувствовал этого тепла, - парень немного прижался ко мне своей широкой грудью и склонил голову к моей шее.
- Перестань, - шепнула я. Хотя в мыслях просила всевышнего продлить эти секунды, за что становилось стыдно и даже противно.
- Не могу, - так же тихо и безысходно шепнул он.
Мне было одновременно и страшно, и спокойно. Этот молодой человек… Он откровенно соответствовал идеалу моих, пусть редких, романтических фантазий. Что-то в нём было особенное, помимо его внешности. Однако сладкие размышления то и дело обрывались под натиском совести, которая каждую секунду напоминала об опасности, которая грозит сейчас моим друзьям. Они ведь ждут меня.
- Моя команда, они… - я попыталась высвободить руки.
- Я же сказал, вас никто не тронет, - дрожащим голосом произнёс парень и губами осторожно коснулся моей шеи. Не для того, чтобы передать свою нежность. Нет, скорее для того, чтобы просто почувствовать, каково это. Стало тесновато и заметно более жарко. – Чёрт, - через силу парень отодвинулся от меня и так же нехотя отпустил. Руками он упёрся в стенку, где только что были мои запястья. – Почему ты позволяешь мне делать это?
Наконец, я очнулась от своего утопического сна. Однако ответа на вопрос парня я так и не нашла. Даже для самой себя, мои действия оставались непонятными. Наверное, я снова покраснела.
- Ладно, - парень тяжело выдохнул. – Прости, я виноват. Ты ребёнок ещё… Непростительно.
- Ничего, я… - впрочем, на этом мои мысли заканчивались.
Собеседник грустно улыбнулся мне и снова опустил взгляд.
- Моя девушка… Она погибла в день первой бомбёжки. Я даже не знал этого, пока спустя несколько дней не наткнулся на её изуродованное тело в одном из разрушенных убежищ. И поверь, её убили не осколки. Люди. Те аморальные скотины, кому по несправедливости жизни довелось спастись в том отсеке. Забрали даже кольцо… - парень сощурил глаза, как от боли. – Ты очень похожа на неё. Вот только…
- Что? – вырвалось у меня. Я осеклась: наверняка мне не следовало знать ответа. Он итак страдает. А тут я со своим эгоизмом и безудержной любовью к вниманию. Блин. Дура.
- Я Клауд.
- М?
- Меня так зовут. Моя мать американка, не удивляйся.
Я неуверенно кивнула головой, на что молодой человек грустно улыбнулся. Снова.
- А теперь уходите. Буря кончилась.
- Ты не пойдёшь с нами? – я умоляюще посмотрела на него, - Ты ведь можешь нам помочь, Клауд, - называть его по имени было очень непривычно, но до жути приятно.
Парень поджал губы и помотал головой:
- Мне бы очень хотелось. Прости, тебе пора, - я скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что никуда не пойду. – Хорошо, - выдохнул Клауд, - Если я пообещаю тебе, что мы ещё встретимся, ты уйдёшь по-хорошему?
Я улыбнулась и кивнула.
- Уходите, - отрезал парень, подавая мне оружие.
Я подошла к эскалатору. Не поворачиваясь, кинула за спину негромко:
- Я Волчонок, - когда обернулась, там уже никого не было.

Ребята разбирали оружие.
Кирилл радостно обнял меня.
- Что случилось? Почему так долго? Блин, я так боялся! Не молчи…
- Ты меня задушишь, - тихо, по-доброму усмехнулась я. Друг сжал меня ещё сильнее. – Ну всё, всё, - я обняла его в ответ, - Успокойся уже. Надо уходить.
Он кивнул и сосредоточился на шипящих тварях, которые то и дело приближались к нам. Однако ни одна из них не позволяла себе атаковать. Теперь у друга в руках красовался пистолет, усердно заряженный и смазанный мной, и SKY2.0. Его же взял и Химик, который, пожалуй, единственный из нас умел грамотно с ним обращаться.
SKY2.0 закреплялся на руке ремнями и представлял собой небольшой ствол с двумя обоймами по сторонам, каждая на 20 патронов. От ствола по ремню к ладони спускался провод с металлической пластинкой на конце. На ней располагались лазерный прицел и электронный курок. Это оружие стало доступно не так давно. Его разработали и собрали, разумеется, в Японии. Запустили производство на конвейерах Китая. Изначально оно стреляло титановыми пулями, которые при попадании в цель разрывались, выбрызгивали серную кислоту и воспламенялись. После испытаний SKY2.0 был запрещён к использованию во всех развитых и большинстве развивающихся стран. Главы Большой Десятки пришли к общему мнению, что это оружие слишком бесчеловечно. Однако смышлёные японцы не растерялись и быстро перестроили своё детище под обычные резиновые пули и металлическими вставками. Главное их преимущество – лёгкость и бесшумность. При этом, по-прежнему оставаясь одним из самых опасных стволов, SKY2.0 был присвоен класс травматического оружия. Его редко покупали охранные организации, а для армии его сочли слишком ненадёжным в бою. Только излюбленные особы высшего света, которые хотели поразвлечься на охоте, интересовались новой разработкой – пули почти не рвали шкуру и заставляли животное мучиться, при этом оружие весило всего полкилограмма. Да, время шло, а деньги всё так же делали из людей Богов. Только где сейчас эти Боги?
Стас и Антон взяли по два пистолета. Мне позволили оставить себе винтовку. Якобы, я была метким снайпером на учениях.
- Надо же, Химик! Ты это видел? – очумело воскликнул Кирилл. – Патроны-то чёрненькие.
Разумеется, он не имел ввиду цвет. Чёрненькие, значит не по правилам добытые, нелегальные, с чёрного рынка.
И вправду, оказалось, что это те самые запрещённые патроны. И это вот так, в открытую, их выложили на витрину? Сомневаюсь.
- Кирилл, Стас, вы пойдёте первыми и будете прикрывать Антона и Волчонка. Я замыкающий. Не стрелять. Используйте ножи, - Химик осмотрел шипящую толпу. – Если увидите вожака, значит они собираются атаковать. В этом случае не жалейте патронов. Буря кончилась. Переключите респираторы в режим задымления, иначе задохнётесь. Идём.
Парни кивнули и встали в оборонительные стойки.
- Подожди, Химик, - наставник посмотрел на меня. – Не надо, не стреляйте. Нас не тронут.
Никита понимающе посмотрел мне в глаза.
- Мне не меньше твоего хотелось бы в это верить, - он посмотрел на второй этаж. Там, скрестив руки на груди, стоял Клауд. – Но что бы он тебе не наговорил, мы не можем ему доверять. Ты же сама это понимаешь.
Встретившись взглядом с Химиком, Клауд напрягся и сморщил нос, как будто скалясь.
- Ты знаешь? – искренне удивилась я.
- Идём, - снова скомандовал Химик. Парни, спиной к спине, медленно стали продвигаться к выходу.
- Никита! – шёпотом настаивала я на ответе. Тот устало кинул взгляд на Клауда.
- Старый знакомый.
Как и говорил Клауд, ни одна тварь не бросилась в нашу сторону, пока мы, чуть ли не на носочках, крались к выходу.
Вдруг за спиной что-то грузно ударилось о пол. Я испуганно обернулась. Передо мной, метрах в трёх, стояла изуродованная женщина-вожак. Теперь я отчётливо могла разглядеть, что на ней парик, а белый халат слишком аккуратно завязан. Врятли такому агрессивному существу есть дело до моды и внешнего вида.
Существо зашипело и расправило руки. Я выставила на прицел свою винтовку. Честно, я до последнего сражалась со страхом, чтобы не выстрелить. Надо же, как страхи изменяются под воздействием ситуаций.
Клауд ловко перепрыгнул через перила и оказался на первом этаже. Уродцы возмущённо зашипели, но подходить не осмелились.
- Уходите! - снова громко крикнул парень.
Друзья уже покорно выходили за дверь, как вдруг Антон резко выхватил из моих рук винтовку и направил на крадущуюся к нам тварь. Это была мать Клауда.
"Господи, нет!" - мелькнуло у меня в мыслях.
Но было поздно. Антон со злостью выстрелил в женщину несколько раз.
- Это тебе за меня, Лайла. - тихо шепнул он.
К поверженному синему телу подбежал Клауд. Рукой он несколько раз надавил на грудину матери.
- Давай же... Давай! - выдыхал он себе под нос. Попытки оказались тщетными. - Ты!.. - парень встал и направился к Антону, встал вплотную напротив него. Тяжело дыша, они смотрели друг другу в глаза.
- Идём, Антон! - Химик за плечо потянул за собой парня.
Мы выбежали за входную дверь.
Клауд замер. Его лицо отображало отчаянье, но глаза – смирение.
На улице было душно, пыль по-прежнему витала в воздухе. Респираторы спасали, но не обнадёживали. Холодный город, казалось, накрыли серым полиэтиленовым пакетом для мусора. Нет, скорее из под мусора.
Я обернулась на стеклянную дверь вокзала. Вздрогнув от неожиданности, почувствовала солёный привкус во рту. Наверное, прикусила губу.
Передо мной, за стеклом, стоял Клауд. Не двигаясь, не моргая. Всё то же выражение лица. Наконец-то к сознанию подкралось чувство вины. Я сделала шаг, ещё. Он смотрел сквозь меня, и это пугало ещё больше.
- Клауд, - начала было я, но парень резко ударил по стеклу, на котором тотчас же появились бурые разводы.
Я сделала шаг назад и упёрлась в твёрдое, как камень, тело Антона. Когда он подошёл? Или он не уходил? Это на него смотрел Клауд, без сомнений - на него.
- Антон, зачем? – взмолилась я.
- Поверь, эта тварь стоила моего патрона, - парень с ненавистью смотрел на Клауда, который тяжело дышал по ту сторону стекла.
- Ал, Антон! Достаточно, уходим! – донёсся до нас приказ капитана.
Я последний раз взглянула на Клауда. Тот спешно закрыл ладонью левый глаз и с полным смирением, которое откровенно причиняло ему боль, отвернулся, встал к нам спиной.
- Идём, - согласился Антон, - И убери эту мерзость с руки.
Не поняв, о чём говорит товарищ, я мельком прошлась взглядом по своей кисти и тут же в ужасе дёрнулась: по ней полз большой мохнатый паук. Я тряхнула рукой что было мочи, и восьминогая страшилка отлетела к двери вокзала. Клауда там уже не было, но бурым цветом по прозрачной поверхности был выведен аккуратный паучок.

---

Глава 6

Глава 6.
Я провела рукой по некогда глянцевым, теперь совсем убитым и исполосованным, гранитным плитам. От здания Свердловской Железной Дороги остались одни развалины, но даже они напоминали о величии этого сооружения. В дни терактов, череда которых обрушилась на Уральские центры на исходе второго десятилетия этого века, здесь был организован госпиталь.
В тот год было разрушено около десяти крупных заводов по всему Среднему Уралу. И, если теракт на заводе по переработке урана, что под Новоуральском, удалось предотвратить, то Кировский медеплавильный пал. Его трагедия была последней и самой трагичной – погибли и рабочие, и горожане. Там теперь глушь, людей нет совсем, почва сухая и безжизненная. Не Чернобыль (зона загрязнения которого, кстати, разрослась за последние десятилетия), конечно, но тоже очень страшно. Помощи ждать было не от кого. Начиналась война, и Москва все силы и деньги бросала на создание боеспособной армии, на закупку оружия и укрепление метрополитена, как универсального бомбоубежища. Был построен подземный скоростной путь до Петербурга. В общем, делалось что угодно, но только для столицы и пригорода.
Меж завалов мелькали серые тени крупных странных животных. Поэтому мы поспешили продолжить наш путь.
Мост, что вёл на противоположную сторону реки, оказался разрушенным, отчего нам пришлось идти вверх по Исети, к плотине, через которую перебраться будет куда проще.
ЕМЗ был частично разрушен, но пара колонн ещё оставалась нетронутой. Они накренились и покрылись чёрным смольным налётом. На верхушке одной из них сидела огромная чёрная птица с кожистыми, как у летучей мыши, крыльями. Она, статно подняв голову, наблюдала за нами. Кирилл направил на голову твари лазерный прицел, который, впрочем, был способен покрыть расстояние в разы большее, чем это. Птица издала возмущённый крик и расправила крылья.
- Кил, оставь! – Химик положил руку на плечо товарищу. Тот коротко и послушно кивнул.
Набережная была местами разрушена и перегорожена обломками сооружений.
Следующий мост тоже оказался разрушен, но рядом с ним, там, где шла массивная труба через весь канал, лежала большая бетонная плита с торчащими кусками арматуры. Возможно, это и была часть моста. Здесь Химик решил переправиться.
Вода оказалась вязкой, как кисель, и чем-то напоминала тяжёлую русскую нефть. Именно русскую – в Гаваре, Кувейте, Америке она жидкая. Река измельчала, поэтому труба была сухой. Только через некоторые её деформации переливалась с противным звуком мутная жижа.
- Интересно, она светится? – ухмыльнулся Стас, перепрыгивая очередную ямку в трубе.
- Здесь нет радиации, - заверила я, взглянув на прибор на руке: горела зелёная лампочка.
- Какая жаль…
Стас помог мне подняться на бетонную плиту, схватился за её край и подтянулся. В последний момент его нога соскользнула, и он полетел вниз. Подпрыгнул Кирилл и схватил друга за резинку респиратора. Стас коротко вскрикнул. Я руками зажала ноги Кила, чтобы тот сам не упал. Подбежали Антон и Химик. Через несколько секунд Стас уже лежал на плите, пытаясь отдышаться. Химик запретил снимать респиратор, который, кажется, натёр кожу под глазами. «Опасно. Можешь занести инфекцию» - пояснил он.
Антон сидел на краю плиты. Я подошла к нему, чтобы не видеть, как мучается с отдышкой Стас. И тут же отпрянула: из воды торчала голова мёртвого человека с открытыми глазами, которые ещё отражали блики. С макушки стекала яркая кровь.
Взглянув за край плиты ещё раз, я с удивлением обнаружила всё ту же, абсолютно спокойную гладь мутной воды. Даже кругов по ней не шло. Никого. Антон усмехнулся, а я облегчённо выдохнула.
- Что ещё за… - позади послышались всплески, Кирилл заслонил меня спиной.
Опешив, я резко обернулась: над нами возвышалось нечто, похожее на змею, огромных размеров. В зубах оно держало человека, пронзив его голову острыми клыками.
- Мать моя женщина, - прошептал друг.
Змея подкинула тело человека над собой, громко зашипела на нас. Чешуя на её голове зашевелилась, переливаясь в тусклом свете. Под широкими пластинками моргали три пары белых глаз.
Перед нами на плиту упал труп. Животное ещё раз зашипело и исчезло в мутной воде, оставив за собой неглубокую воронку.
- Красавица, - выдохнул Антон.
Мы нервно выдохнули.
Молча, с опущенными головами, команда поспешила перейти на противоположную сторону. Мёртвый взгляд человека проводил нас до самого конца.
Перед тем, как ступить на землю, Кирилл обернулся и из пистолета выстрелил в голову трупа.
- Что за самоволка, Кил?! – строго рявкнул Химик.
- Эта сволочь – один из тех, кто увёз Терминатора. Видишь, остатки халата? – друг сурово, но несмело, посмотрел на нас.
- Больше чтобы этого не повторялось. Двигаемся, здесь недалеко, - без эмоций кинул Химик и махнул рукой.
Улицы были пустынны, но не безжизненны. То и дело из под тёмных подвалов домов на нас устремлялись удивлённые взгляды. Серые тени пролетали по ржавым крышам брошенных машин.
Картинная галерея смутным пятном маячила под остатками моста.
Совсем не страшно.
Мы шли посередине улицы. Всё продумано: каждая позиция и задача отдельного бойца. Почти как волчья стая, и даже видели мы вместе – каждый за пятерых. Собаки, и те передвигались в такт с нами. От таких моментов у меня всегда начинало щемить где-то в сердце, бежать холодком вниз по спине и лёгкой судорогой по верхнему прессу тихое ощущение счастья.
Храм, отстроенный несколько лет назад, остался абсолютно целым. Даже позолота на куполах была тщательно отполирована. Только на стенках рябью шла копоть, и сгоревшие кресты, прибитые к окнам, мрачно провожали нас укорительным взглядом. Определённо, кто-то всё ещё занимался этим убогим островком веры.
Во втором десятилетии вдруг произошёл какой-то сдвиг в умах православной церкви. Дескать, святынь должна быть богатой. Уже тогда ни для кого не было секретом, что стоящие возле пышных городских храмов иномарки принадлежат их служителям. И что за безмятежными лицами некоторых из них стоит отнюдь не чистота, а алчность и честолюбие. В те же годы начался процесс воссоединения христианства. После более чем тысячелетней борьбы, две крупнейшие ветви этой религии внезапно нашли общий язык и прониклись чуть не братской любовью и почтением друг к другу. И, конечно, все понимали, что это был за язык.
В то время, как детские сады в городах России, в том числе в Екатеринбурге, активно закрывались, строились новые и новые храмы, церкви, часовни. Католичество пускало свои щупальца везде, где позволяли братья меньшие.
Правительство не препятствовало по понятным причинам. Снос социальных и детских центров людям объясняли духовными намерениями. Дескать, Митрополит сказал: «В вашем городе слишком мало мест служения Богу. Стройте, или будете гореть в Аду». И все верили. Ничего больше и не оставалось.
Храм стоял в гробовой тишине. Только изредка подавал жалобный треск большой колокол под главным куполом. Внутри было сумрачно, только в центре зала висело что-то круглое, светящееся ярко-белым золотом. Сфера, или что-то подобное.
Химик запретил смотреть туда. Больше потерь нам не нужно.
Обойдя святыню, мы вышли ко входу в метро той самой станции. Отсюда виднелись и ободранные, обстрелянные стены здания администрации города и, с недавнего времени, правительства. Жалкое зрелище.
Возле входа в метро что-то грузно упало.
Мы встрепенулись и лёгкой опасливой трусцой, всё в той же отработанной позиции, начали приближаться к этому месту. На потрескавшемся граните лежало тяжёлое, дрожащее в судорогах, тело. Химзащита была изорвана в клочья, пахло кровью.
Химик осторожно подошёл к раненому и снял маску.
- Господи, Волк!
Мы поспешили окружить капитана, собрав вокруг него живую стену.
- Вы знакомы? – Стас нервно переступал с ноги на ногу.
- Начальник МЧС по нашей области. Он с Геологической. Это их рейд предупредил нас о начале операции по освобождению станции. Волк, что случилось?
- Уходите, - мужчина рукой схватил рукав Химика, - отменяю. Все пали. Сто двадцать пять – груз 200. Трое внизу – груз 300, но к чёрту. Все пали, все. Ищите местных. Не возвращайтесь. Мактуб, - он отрывисто, с долгими паузами, выдавливал из себя последние слова.
- Приказ понял, - Химик с тоской посмотрел в небо и сжал ладонь Волка.
- Мактуб, - шепнул с отчаяньем, на последнем дыхании, мужчина и разжал ладонь.
Тело его перестало сжиматься, глаза поблекли. Наставник осторожно закрыл ему их, встал и выстрелил несколько раз из автомата Волка. Кажется, последние патроны. Так повелось у военных в последнее время – достреливать оставшиеся магазины и т.п. Как бы в укор небу, и вслед ублюдку, что положил товарища.
- Нужно уходить, - заключил Химик. – Вы сами слышали. Всех положили. И это не наше дело, кто и как, Кирилл. Обсуждению не подлежит, уходим.
- Но раненые? Мы должны хотя бы их забрать, - взмолилась я.
- Отставить. Ты слышала? Мактуб. Всех.
Мактуб – так условились называть полный крах, конец. Это значило, что метро мертво. Что под землёй больше нет убежища. Станции пали, и какая уже разница как.
- Химик, - Кирилл поднял на капитана злой взгляд. – Я больше не намерен подчиняться тебе. И раз уж Мактуб, то я лучше буду свободным воином.
Я толкнула локтём друга, но он не отреагировал.
- Я иду вниз. Что бы там ни было, там есть живые. Я не позволю бросить их на произволку, как ты поступил с Терминатором. Кто хочет, идите за мной, - Кирилл опустил голову, встал в защитную стойку и начал пробираться вниз.
Я просяще посмотрела на Химика, но тот помотал головой. Стас тоже медлил, но Антон одобряюще, еле заметно, кивнул. Я сощурилась, ещё раз взглянув на Химика, и побежала за другом.

Здесь гулял сквозняк, жутко смердело. Пол был похож скорее на дно братской могилы, чем на белоснежную платформу.
- Груз 300, сколько? – крикнул Кирилл и на всякий случай снял с предохранителя свой пистолет.
Сначала на вопрос друга ответило только далёкое эхо. Потом послышались шорохи, которые заставили нас напрячься.
- Два, - раздался хрипящий, но молодой голос, - нет, стойте. Купер? – парень подождал немного, но ответа не было, - Чёрт, Купер… Один!
Мы пробирались между трупами, идя на голос.
Возле колонны, зажатый упавшей люстрой, сидел молодой парень. Маска слетела с его лица, уставшего, перекошенного от боли. Мы подбежали к нему и попытались передвинуть тяжёлые кованые прутья. Разбитое стекло норовило порвать перчатки. С большим трудом мы сдвинули люстру на полметра и склонились над парнем.
- Как ты? – ласково спросила я дрожащим голосом, изучая его поседевшие волосы, вздрагивающие на ветру.
- Бывало и лучше. Ногу пробило. Я только и спасся тем, что меня этой громадой прижало.
- Что здесь произошло? – Кирилл снял со своего Ская один ремешок и перетянул парню ногу чуть выше раны. Тот на секунду сдавил челюсти.
- Когда пришли, ворота открыты были. Местные все положены, как сейчас. И между ними какие-то твари ходят. Огромные, с панцирями. Ими эти, которые аборигены, управляли. Наших в секунды положили, и Динамовцев следом. Потом в туннель ушли. Много их… Мактуб.
- Ясно. Идти можешь? – холодно спросил Кирилл.
- Сам нет. Пробовал.
Друг закинул руку парня за свою шею и помог подняться. Из туннеля донеслись шорохи.
- Быстрее! – я подхватила парня под вторую руку.
Мы уже начинали подниматься по эскалатору, когда за нами раздался металлический треск: огромное существо, похожее на дракона, с большими кожистыми крыльями и длинным чёрным хвостом, неумело карабкалось следом. Лестницы под ним то и дело проваливались, оно быстро нагоняло нас.
Раздался жуткий вопль, и дракон остановился, начал трясти головой и тереть глазницы длинными тонкими лапами. Мы взглянули наверх, откуда Антон выстрелил из своего пистолета. Собаки лаяли и подпрыгивали в воздухе.
- Быстрее! – крикнул Химик и направил на монстра свой Скай, но Антон выставил правую руку, призывая его убрать оружие.
- Не смей. Он ни в чём не виноват, - сощурившись, проговорил он и кинул долгий взгляд за наши спины.
Мы с Кириллом переглянулись и ускорили шаг, насколько это было возможно.

- Евпатий-коловратий… - не удержался Стас, увидев нас, выбегающих из подземки. – Что случилось там?
- Потом, всё потом, - Химик помогал Кириллу тащить потерявшего сознание раненого парня. – Так, слушай мою команду. Двигаемся стандартной «собакой». Антон – голова, Кирилл, Стас, берите груз, будете телом, я – хвост. Волчонок – глаза. Двигаемся к УрФУ, если от него что-то осталось.
- Хорошо, только зачем? По нему уж точно бомбили в первую очередь. Там же бомбоубежище, - Кирилл покорно становился в заданную позицию.
- Нам больше некуда идти, ты сам знаешь. Там много ресурсов и места, в крайнем случае можно будет зачистить.
Ребята обсуждали что-то ещё, но моя позиция заставляла выполнять свои обязанности. Сзади, со стороны храма, к нам приближалось несколько фигур. Гелерт наблюдал за ними, прижав уши. Кьяра немного отступала назад.
- Отряд, готовность! 180 от капитана, трое, – предупредила я.
Команда замолчала, послышались щелчки предохранителей.
- Что за чертовщина? – сплюнул Кирилл.
Силуэты существ напоминали взрослых людей, вероятно, мужчин. Но даже для них они были очень высокими и мощными. Чёрные балахоны развевались на ветру, лица были спрятаны за широкими капюшонами.
- Не богохульствуй, - заметил Стас.
Кирилл усмехнулся. Он был крещён в православной церкви, но к религии относился в целом скептически, увлекался исламом, стебался над католичеством и не понимал буддизм. Но верил в кого-то, о ком молчал. И даже молился, я видела: по ночам, громким шепотом говорил с Ним, как бы на равных, но с мольбой и доверием.
- Кто вы? Остановитесь, или мы откроем огонь, - Химик вышагнул вперёд и выставил свой Скай.
Никакой реакции. Фигуры стремительно приближались к нам. Один из них, тот, что шёл посередине, рывком скинул с себя балахон. Его товарищи поступили так же.
Это были три мускулистых, с проступающими венами на руках и шее, подростка. Я вспомнила Клауда с мыслью, что даже он, пожалуй, не производил такого впечатления.
Парни были в длинных белоснежных штанах с уже знакомыми светоотражающими полосками по бокам и на поясе. Впрочем, это была вся одежда на их телах. Обнаженный торс впечатлял, ничего не скажешь. Размер их груди, возможно, мог бы быть схожим с моим, что уже давало некий повод к отчаянию с моей стороны.
Химик навёл лазерный прицел на грудь одного из этих «перелюдей».
- Я спрашиваю посл… - но ему не дали договорить.
Крайние парни резко отпрыгнули в стороны и начали ускоряться.
Гелерт выскочил вперёд и бросился на правого, повалил его на землю. Кьяра попыталась проделать то же самое, но груда мышц с лёгкостью откинула её в сторону. Собака сильно ударилась об поваленную на землю трубу, упала, но смогла снова встать на лапы. Неуверенной рысью она стала нагонять обидчика, который приближался к нам. Химик выстрелил из своего Ская, но парень увернулся, и пуля попала в его плечо. Послышался крик боли, он остановился и упал на колени.
- Яд! – выдохнула я.
- Он поразит нервную систему. Хотя, скорее всего их организм в десятки раз сильнее нашего, поэтому мы всего лишь выигрываем время. – Химик выставил пистолет и выстрелил в голову парню.
Кьяра, хромая, подбежала к нам.
- А где Гелерт? – спохватилась я и бросила взгляд туда, где мы видели его в последний раз.
Он лежал, тяжело вздымая грудь кверху, но не в силах встать.
- Антон, нет! – услышала я крик капитана.
Мимо меня пронесся товарищ и бросился на подбегавшего ко мне парня, ударил его прикладом по голове и, схватив за руки, толкнул коленом в грудь.
- Держите третьего, - крикнул товарищ, и тише добавил, как бы обращаясь к сопернику, - А это - моя игрушка.
- Окей, а кто-нибудь видит этого третьего? – с тихой истерикой в голосе спросил Стас.
Мы настороженно огляделись вокруг. Никого. Странно тихо: только от Антона и его «игрушки» слышались редкие крики и треск. Я старалась поменьше за ним наблюдать. Он оказался таким жестоким. С каждым новым ударом рвалось и что-то во мне.
Я встретилась взглядом с Химиком. Тело пробил озноб, слова застряли где-то в горле, в пробке на второй кольцевой. Так нелепо.
- Я здесь, - дерзко усмехнулся парень за спиной капитана.
Тот медленно обернулся и посмотрел снизу вверх. Враг изменился в лице: брови недоверчиво сошлись домиком, губы расцепились в поисках нужных слов. Химик занёс руку с пистолетом, но парень ловко, даже не взглянув, перехватил её, вырвал пистолет и дулом стащил с капитана маску.
- Ты… - недоумённо выдохнул он.
- Как видишь, - будто в чём-то заверил Химик и сощурился, - Боже, что ты с собой сделал?
- Я?! – вызывающе ухмыльнулся тот. – То же, что и ты когда-то осмелился сделать со своим братом. Да. Только белой крыске дали клетку побольше. Гори в Аду, гений, - парень направил на Химика его же пистолет.
Раздался выстрел. Парень пошатнулся, шагнул вперёд и упал.
Химик нагнулся и присел на одно колено. Разжав подрагивающие пальцы, он забрал свой пистолет и встал. Рядом молча наблюдал Антон, лицо которого застыло в маске безразличия.
- Ад я уже видел, - вздохнув, проговорил он и обернулся к нам. – Выдвигаемся.
- Я стесняюсь спросить, но как ты думаешь, вон те парни дадут нам это сделать? – Кирилл кивнул головой в сторону храма, откуда к нам приближалось не меньше десятка таких же врагов, как эти.
- Да, думаю даже «Отче наш» не обратит их в милость, - перезаряжая свой пистолет, проговорил наставник. - Значит так, Ал, Кил, вы берёте груз. Остальные со мной в хвосте идут как прикрытие. Антон, попрошу без излишних издевательств над громилами.
Мы с Кириллом подхватили раненого. Свою винтовку я отдала Стасу, взамен получила его пистолет.
- И, да. Химик, когда всё утрясётся, ты не затруднишься рассказать нам, кто ты такой, и какое отношение ты имеешь ко всему происходящему, – не поворачиваясь, громко утвердил мой друг.
- Да, мой капитан, - усмехнулся наставник, - Когда всё утрясётся.
Мы начали быстро продвигаться к повороту.
За нашими спинами послышались первые выстрелы, когда вдруг нам на встречу не выскочили несколько существ. Они пронеслись мимо, но один остановился. Это был всадник, молодой человек верхом на огромном сером коне. И у животного, и у парня были светлые, почти белые глаза.
- Уходите! – крикнул нам парень. Поняв, что мы в некотором шоке, он спрыгнул с коня и в спешке дал нам несколько вытянутых кусков сушеного мяса. – Дайте это птице у моста, она вас переправит через Исеть. Не бойтесь. – Он ещё раз окинул нас взглядом и со скорбью в голосе добавил, что её зовут Ляля.
За нашими спинами развязывалась настоящая война. Теперь криков было ощутимо больше, зато выстрелы прекратились. Наш отряд трусливо покидал место сражения, хотя сам развязал это.
- А как же Гелерт? И Кьяра. Где они? – я огляделась. Собак нигде не было.
- Оставь, Ал. Сейчас главное нам уйти целыми. Врятли мы сможем чем-то помочь Гелерту, ты же видела, – Кирилл врал. Это было точно видно по его тесно сжатым зубам и отрывистому дыханию.

Лялей оказалось огромное крылатое существо, которое мы видели в руинах ЕМЗ. Оно грузно приземлилось возле нас с требовательным «Гхарк!» и повернуло голову набок.
Мы в оцепенении изучали животное: толстая тёмная кожа с редким пушком, две пары лап с длинными блестящими когтями и шпорами, широкие крылья, похожие на крылья летучей мыши. Особенно меня увлекли глаза. Они были светло-серые, как и у всадника с его конём. Интересно было то, что они моргали как по вертикальной, так и по горизонтальной оси, то есть, и птицы было по две пары век. При этом, сами зрачки смотрели независимо друг от друга, в разные стороны.
- Ля-ля, - тихо, по слогам произнёс Кирилл.
Птица закинула голову и издала звук, напоминающий усмешку.
Химик протянул ей пару кусков мяса. Та нагнулась, вытянула шею и потянулась к угощению. Вдруг на её лбу мигнуло ещё одно веко, и открылся третий, такой же светлый, как остальные, глаз. Из блестящего клюва высунулся длинный язык и мягко стянул лакомство.
Мы умилённо наблюдали за происходящим.
Птица нагнула одно крыло, как бы приглашая нас. Химик залез первым и помог подняться Стасу с раненым парнем, следом запрыгнул Кирилл и подал мне руку.
На спине животного, вдоль двойного позвоночника, шли неровным зигзагом костяные выросты, вроде рокерских шипов. За них-то мы и ухватились, когда наш живой лайнер резко оторвался от земли.
- Хорошая Ляля! – заикаясь, прокричал Стас.
С земли прогремел взрыв, и мимо нас пролетело несколько осколков. Птица немного покосилась, но вскоре выровняла корпус.
- Тише, красавица. Я уж думал, нас подбили, - улыбнулся мне Кирилл и уставился назад.
Мы начали снижаться, пролетая вверх по Ленина. Возле оперного театра птица уже крепко стояла на лапах, сопротивляясь инерции.
Мы радостно вскрикнули, мой друг даже выкинул вверх кулак и подпрыгнул на месте, на что животное издало недовольный всхлип.
Спускаясь с мнимого трапа, я столкнулась с дружественно-протянутой рукой Стаса.
- Спасибо, что летели нашими авиалиниями, - усмехнулся он.
Ляля съела остатки мяса из руки Кирилла, которую он не без опаски совал ей под клюв, и поспешила оставить нас. За ней тянулась тонким дождиком красная линия – задняя лапа была оторвана, видимо, осколком.

Глава 7

Глава 7.
Главное здание УрФУ – самого престижного ВУЗа, с учётом падения столиц – напоминало средневековую крепость. Реставрированный под готический стиль фасад внушал страх и благоговение, но мне всегда казалось, что это неудачный вариант. Своим видом Здание будто внушало это древнее «Оставь надежду всяк сюда входящий».
Вопреки нашим ожиданиям, ВУЗ не сильно пострадал. Его колонны, разве что, потёрлись и были исцарапаны крупными бороздами, что придавало атмосфере ещё более гнетущее состояние.
Тяжёлые двери с тихим скрипом приоткрылись, и нам на встречу вышла высокая молодая девушка с правильными чертами лица, в широких камуфляжных брюках, к которым были пришиты дополнительные ремни и карманы, чёрном топе, от предплечий до кистей её рук шли две удерживающие медицинские полоски, которые обычно использовали при переломах. Она озабоченно посмотрела на нас и приятным голосом спросила:
- Вы из метро? – девушка перевела взгляд на раненого парня, которого еле удерживал Кирилл, - Идёмте, у нас есть свободный врач, - она поманила нас за собой, заходя в здание.
Внутри было спокойно, по коридору ходили люди, самые обычные и те, кого мы сегодня встречали, с серыми глазами, большие. Повеяло равноправием.
- Прошу, снимите защитную одежду и оставьте её в том ящике, - девушка указала на большой металлический контейнер в углу холла.
Непривычно было смотреть на свои руки в свитере и без перчаток, ощущать, как волосы свободно спадают с плеч, а ноги ютятся в настоящих кроссовках, которые нам принесла Хлоя. Так её звали здесь, в пристанище оппозиции.
В огромном, защищенном до, пожалуй, самого каркаса здании УрФУ обитали выжившие люди и те, кого называли Химами.
Нас познакомили с главным из них, Хантером. Он дал распоряжение оказать нам должную помощь, в том числе медицинскую, и сделать какую-то инъекцию. Затем отпустил нас, за исключением Химика и Антона, которых попросил остаться.
В медпункте раненого привели в чувства, залатали раны, используя местную анестезию. Его звали Илья, ему двадцать два года, и до трагедии он был обычным студентом истфака в УрФУ.
- Гуманитарий, значит, - заключил врач, делая ему перевязку, - Языки какие знаешь?
- Мировые, разумеется, - с гордостью произнёс Илья.
К слову, в наше время мировыми стали Восточные языки, то есть японский и китайский, в Европе прочно закрепилось господство итальянского (немалую роль в этом сыграла католическая церковь, которая отвергла латынь), оставался по-прежнему базовым и английский язык.
- Мировые, это хорошо… - как бы сам себе заключил врач. – Меня называют Лекарем. Думаю, по понятным причинам. Ты можешь пойти в стратегический отдел, если захочешь. Нам нужны люди с развитой дедукцией, интуицией и памятью.
Илья неуверенно кивнул, хотя глаза его загорелись азартом.
Лекарь подозвал нас к себе и достал ящичек с ампулами, наполненными жидкостью цвета ультрамарин. Вставил одну из них в автоматический шприц и оценивающе оглядел нас.
- Кто смелый? – усмехнулся он.
Кирилл скрестил руки на груди и возмущенно спросил:
- А вы не хотите рассказать нам, что это?
Врач непонимающе сдвинул брови, но потом расслабился.
- Ох, простите. Забыл, что вы не местные. Эта вакцина защитит вас от радиации и в целом укрепит иммунитет. В условиях этой войны… Думаю, это лучшая защита для вас, чем ваши старые костюмы.
Мы переглянулись с ребятами и неуверенно кивнули.
Укол, и без того оказавшийся болезненным, ставился между лопаток. Однако перспектива того, что теперь я могла безопасно передвигаться по поверхности земли в обычной удобной одежде, давала резон потерпеть.

В библиотеке, куда нас привели, было по традиции тихо, пахло книгами и одиночеством. Это успокаивало и умиротворяло. Здесь нам выделили три раскладушки и предложили отдохнуть, на что мы с превеликой радостью ответили неоспоримое «да!».
Парни отключились сразу, а я ещё долго смотрела в высокий потолок и уходящие в перспективу книжные колонны. В душе пытались родиться паника и страх за Химика и Антона, которых мы больше так и не встретили, и за Илью, которого увели на верхние этажи несколько Химов.
Не верилось, что вот так просто можно лежать и нежиться в одеяле, и никто не нападёт, никакая тварь не выпрыгнет из-за угла.
Не хватало задорного лая собак.
Оказалось, мы ужасная команда, рас бросили товарищей.
Начинало темнеть, и мой разум тоже погружался в сумерки. Смутными тенями проносились перед глазами воспоминания о прошедшем дне, сливаясь в пугающий сон. Фантазия принципиально отказывалась украсить его ярким серпантином или хотя бы улыбками.
Сердце бешено билось, мучила отдышка. Будто я бежала в поисках панацеи для этого мира. Так же беспутно и бессмысленно.
Бороться за бесконечность времени. Так глупо, но так благородно. Это бурлило во мне, закипало, градус за градусом, картинка за картинкой. Видеть больно.
Возле меня что-то щёлкнуло, и я соскочила с раскладушки. Глаза всё ещё слипались, и кровь резко прилила к голове. Я нащупала сбоку себя большой фонарь и зажгла его.
Передо мной, почти вплотную осветилось детское мальчишечье лицо с большими белыми глазами и тонкими губами. Я хотела вскрикнуть, но мальчик зажал мне рот ладонью и улыбнулся.
- Извини, что напугал.
Я помотала головой, отгоняя испуг.
- Я Райт, техник.
На моём лице пробежала нотка недоверия, которую тут же поймал собеседник.
- Пойдём, я покажу, - он поманил меня за собой и сделал шаг в сторону. Послышался мягкий металлический щелчок, какой обычно издаётся, когда кончаются патроны.
На вид ему было лет десять, не больше. Тёмные волосы, зачёсанные косым пробором, были аккуратно стрижены, на правый глаз спадала неширокая прядь, окрашенная в синий цвет. На лице мальчика постоянно отражалось множество эмоций, будто он ежесекундно узнавал что-то новое. Он был выше меня, что рождало некоторую нелогичность в моих мыслях. Но скоро я поняла в чём дело. На ногах Райта были джамперы – отсюда и этот характерный щелчок.
Вообще их придумали достаточно давно, ещё в начале XXI века, но они так и не смогли войти в моду – слишком дорогое удовольствие. Эти механизмы действовали по принципу «кенгуру»: хорошие амортизаторы и крепкие пружины обеспечивали возможность прыжка до двух метров в высоту и до шести метров в длину, а изогнутая крепкая рама позволяла без труда удерживать равновесие. При этом человек на джамперах мог развивать скорость до 50 км/час!
- Нравятся? Я их сделал почти бесшумными, - гордо объявил мальчик. – Пойдём уже.
Он провёл меня мимо нескольких книжных пролётов, после которых резко свернул в служебное помещение, закрыл дверь на маленький замок и прислушался. Потом снова улыбнулся и нажал кнопку на стене. По периметру комнаты одна за другой начали зажигаться свечи. Райт взял керосиновую лампу, которую, похоже, тоже смастерил сам, и зажёг в ней уверенный огонёк. Я потушила фонарь и представилась:
- Я Волчонок, - мальчик кивнул и начал разбирать какие-то бумаги на полке. – Ты здесь живёшь?
Райт снова кивнул, проговаривая себе под нос какие-то слова.
- Вот оно! Нашёл! – радостно воскликнул он и подпрыгнул на месте. Джамперы весело щёлкнули. Мальчик наклонился и мягко ударил по боковым ремням, которые тут же расцепились. Через мгновение Райт уже сидел на полу, раскладывая чертежи с непонятными рисунками и графиками.
- Смотри! – пригласил он меня, и я уселась на колени рядом с ним.
Рисунки изображали самые разные механизмы, на одном из таких листов были изображены и джамперы.
- Ты сам всё это нарисовал? – не скрывая подлинного восхищения, спросила я.
- Агась, - кивнул Райт, - нарисовал то, что видел в своих снах. Я поэтому и привёл тебя сюда.
Я задумалась, как связаны между собой я и сны этого Хима. Так и не найдя вразумительного ответа, я огляделась вокруг. Мой взгляд остановился на паре джамперов, валявшихся в углу коморки.
- Это старые, - объяснил Райт, - их отец принёс. Мне они большие, - мальчик задумался, - может быть, ты хочешь попробовать?
От такого неожиданного предложения я на секунду впала в состояние среднестатистического идиота.
- Пошли! – мальчик требовательно потянул меня за собой, держа в руках джамперы. – Сейчас все спят, зал свободен.
Я неуверенно подалась за Райтом, открывавшим потайную дверь за шкафом.
Как оказалось, она вела в широкое просторное помещение с гладкими стенами и ровным каменным полом. Это было похоже на обычный школьный спортзал, только слишком чистый. Я слышала, что при УрФУ было создано несколько музыкальных групп, обеспеченных всем нужным оборудованием. Возможно, здесь они репетировали, поэтому зал и оформлен именно так.
- Здесь нас не услышат, - заверил Райт, - Одевайся.
Я смущённо взяла в руки две большие рамы с кучей ремней.
- А… Как их одевать-то?
- Я всё механизировал. Просто упрись ступнёй в нижнюю колодку.
Я послушно просунула ногу в один из механизмов до упора. Ремешки тут же натянулись и плотно обвились до колена. Ниже коленной чашечки захлопнулась мягкая поддержка. Всё утихло. Мой желудок искорежился в волнениях. Райт, стоящий рядом, снисходительно засмеялся.
- Одевай второй, я сейчас вернусь.
Через полминуты он вбежал в зал на своих джамперах и помог мне встать. Ноги пробила дрожь, коленки подкосились.
- Попробуй выпрямиться, - посоветовал Райт.
Медленно, держа руки так, словно я балансирую на канатной дороге, я начала выпрямляться. Почти сразу я почувствовала в ногах облегчение, да и равновесие оказалось не так сложно держать. Я приподняла ногу, чтобы почувствовать тяжесть механизма. Результат порадовал – не слишком тяжело, но и не совсем легко. С таким грузом чувствуешь себя увереннее.
Я попробовала сделать шаг. Пружина мягко щёлкнула и вернулась обратно. Попереступав с ноги на ногу, я попробовала прыгнуть на месте. Подлетев на полметра, я вскрикнула и тут же закрыла себе рот рукой.
- Не волнуйся, здесь полная звукоизоляция, - подмигнул мальчик и встал напротив меня. – Ну как, чувствуешь себя сверхчеловеком?
Да, именно это чувство рождалось во мне наравне с жаждой адреналина. Сверхчеловеком… На моём месте в пору было ощущать себя Богом.
Я подняла на Райта горящие глаза и криво улыбнулась.
- Научи.
Мальчик вскинул кверху руки с радостным восклицанием. Потом подошёл ко мне, взял за руку и повёл на середину зала. Сюда же он принёс несколько ламп и расставил их в безопасной дальности от нас. Получившегося полумрака было вполне достаточно для того, чтобы разглядеть его движения и выражение лица.
- Представь, что джампы – это часть тебя, продолжение ног. Не смейся, давай, - он нахмурился.
- Хорошо, хорошо, - я закрыла глаза и представила, как по железным прутьям бежит энергия моего тела.
- Молодец! – мальчик отчего-то радостно захлопал в ладоши, - Так красиво! А теперь, не оставляя этого чувства, сделай пару шагов.
Не раскрывая глаз, я шагнула вперёд, ещё. Тело пробирала приятная дрожь. Я шла, пытаясь представить, как чувствую холодный пол под нами, каждый каменный стык, царапинку.
Внутри всё горело. Ещё шаг, ещё.
Наконец, я резко открыла глаза и, сделав ещё пару шагов, попробовала ускориться. Джамперы несли меня, будто я не прилагала к этому усилий. Хотя на приземлениях явно чувствовалась нехватка мышечной массы в ногах.
Пробежав пол зала за считанные секунды, я попыталась затормозить, размахивая руками, чтобы не упасть.
- Молодец! – сзади подбежал Райт. – У моего брата тоже сразу получилось… Вы бы с ним поладили, - мальчик грустно улыбнулся, - если бы он был жив.
Внутри резко что-то упало. Наверное, ужин.
- Мне очень жаль, - я погладила маленького друга по голове.
- Ничего, - он улыбнулся и отошёл чуть назад, - Смотри внимательно.
Райт несколько раз надавил на джамперы, а потом резко оторвался от пола и перевернулся в воздухе. От одного наблюдения захватывало дыхание.
- Но это не сегодня, - мальчик снова улыбнулся. – Пока ты привыкаешь к своим новым ногам, давай поиграем?
Из его уст это звучало зловеще, но как можно было отказать этому малышу?
- Хорошо, во что?
- Всё очень просто, попробуй догнать меня, - он начал отходить от меня.
- Какая-то неинтересная игра, это же просто, - я так же медленно начала его преследовать.
Райт загадочно улыбнулся и согнул ноги в коленях.
- Не зарекайся, - он подмигнул и резко подпрыгнул.
Я потеряла его из виду. В следующий момент он уже был возле стены и подзывал меня к себе.
- Чтож, ладно, - выдохнула я, принимая вызов, и начала медленно разгоняться.
Мальчик снова подпрыгнул и в воздухе оттолкнулся от стены. Надо мной пролетела быстрая тень. Я обернулась. Мой маленький сэнсей показал язык и снова побежал.
- Райт, - с шуточной раздражённостью прошипела я и тоже дёрнулась с места.
Немного неуверенно, но я ступала на своих «ходулях». Всё быстрее. Мы пробежали почти полный круг, когда Райт вдруг остановился и перепрыгнул через бегущую следом меня.
- Ты даже не пытаешься меня догнать.
Превозмогая отдышку, я посмотрела на малыша взглядом каторжника.
- Да-да, - вздохнул он. – Давай так. Ты же волк? Я буду твоей добычей. Поймай меня, или умрёшь от голода.
- Ты думаешь, после этих слов что-то изменится? – я скептически подняла бровь.
- Ключ ко всему – твоё воображение, - мальчик сорвался с места и побежал вокруг меня, запрыгивая и делая несколько шагов по стенам.
Что-то в этом мальце было спрятано, и спрятано специально для меня.
«Воображение, - повторяла я про себя, - Я волк!»
Закрыв глаза, я представила лес, ветер, запах хвои, дождя и голода. Тяжело вздохнув, я сделала шаг, представляя сырую землю, рассекаемую моими когтями. Приятное чувство.
Я раскрыла глаза и рывком начала разбег. Райт бегал по кругу, постоянно залезая на стены.
Набрав приличную скорость, я поняла, что этого будет мало.
На очередном повороте было принято решение попробовать повторить за мальчиком. Я резко оттолкнулась и сделала пару прыжков вдоль стены, на что мой маленький друг ответил одобрительным возгласом. Приземлившись обратно, на пол, я ощутила силу в ногах.
Райт стоял передо мной, маня за собой.
Мы сорвались с места одновременно, и когда он в очередной раз оттолкнулся от стены, я последовала за ним. Шаг в шаг, как настоящий охотник.
Преследуя малыша на третьем круге погони, я смутно начала осознавать, чего мне так не хватает. Я снова представила, как бегу по лесу, как раздираю когтями землю и нагоняю дичь. Инстинктивно я сделала выпад руками вперёд и представила, как бегу на четырёх механических джамперах. Если бы на яву было так, то я бы сейчас выиграла.
В этот момент я оступилась и полетела вниз. Меня легко поймал Райт и, удерживая за локти, посмотрел прямо в глаза. Голова немного кружилась, в голове кто-то снова жадно перебирал мутные картинки.
- Точно! – услышала я радостную усмешку мальчика, - Ты молодец! Ты гений! – он потряс меня за плечи, приводя в чувства.
Его глаза изменили свой цвет на серо-голубой. Прямо как тогда, на автовокзале, изменились глаза Клауда.
- Райт, ты в порядке? – мальчик резко развернулся и побежал к двери в коморку.
Вскоре я его догнала и застала сидящего на полу. Он старательно вырисовывал что-то на обратной стороне чертежей, даже не сняв свои джамперы.
- Райт… - выдохнула я.
- Всё хорошо, - добрым голосов заверил он, - ещё чуть-чуть.
Его рука металась по листу, оставляя грубые, но уверенные штрихи. Неожиданно, мальчик упал навзничь.
- Райт! – я растерянно посмотрела на свои джамперы.
От безысходности, я попробовала стукнуть их по бокам, как это делал малыш. Ремешки тут же ослабли и поддержки откинулись в стороны.
В душе зародилось непоколебимое чувство гордости за саму себя.
Быстро очнувшись от звёздного припадка, я подбежала к Райту. Из под крепко сомкнутых чёрных ресниц медленно вытекали алые капельки крови.
В панике, я начала метаться по коморке.
Наконец, я открыла входную дверь, сняла с мальчика джамперы и взяла его на руки. Он был тяжёлым, но адреналин с такой силой ударил в кровь, что груз казался почти пушинкой.
На пороге я столкнулась с высоким человеком, укутанным в чёрный плащ.
В испуге, я сделала шаг назад, не удержала равновесия и полетела вниз.
Сильные руки подхватили меня и вернули в прежнее положение. Из под капюшона были видны только светящиеся белые глаза. Ещё один Хим? Определённо.
Мне был знаком этот взгляд. Но сознание никак не решалось мне напомнить.
Человек забрал у меня с рук обессилившего Райта.
- Он, - я металась в поисках нужных слов, - очень долго смотрел мне в глаза, - увы, ничего лучшего в голову не пришло.
Человек понимающе кивнул и прошёл в коморку. Положил мальчика на скиданные в углу подушки и поднял с пола недавние эскизы. Изучив их, он передал листы и карандаш мне.
- Уходи, - прохрипел знакомый голос.
- Кто вы? – тихо осмелилась спросить я.
Ответа не последовало.
Человек повернулся к мальчику и начал пальцами водить по его лбу.
Мне ничего больше не оставалось, кроме как вернуться в свою раскладушку и попытаться заснуть. Когда я выходила, дверь коморки шумно захлопнулась за мной. Человек сказал что-то шёпотом, но я не могла этого расслышать.
Остаток ночи я провела в беспокойном сне. При этом жутко болели мышцы на ногах. Всё ещё оставалось чувство, что в моей голове расхищают тайники воспоминаний. И не давали покоя щелчки старых джамперов.

---

Глава 8

Глава 8.
Утро началось с радостного хохота Кирилла.
Протирая сонные глаза, я медленно поднялась с раскладушки и обнаружила свою подушку на полу.
- О, гроза наволочек, фюрер пододеяльников, доброе утро! – друг потрепал меня по голове.
Перед глазами всё ещё плыла картинка, тело не слушалось.
- Давай к столу, Ал. А то ничего не останется, - Стас жадно уплетал какую-то вкуснятину. Под глазами, через всё его лицо, шла длинная красная полоса от маски. Это напомнило о вчерашнем бурном дне.
Я нехотя встала. Наконец-то фокус встал на место и больше не смазывался.
Перед нами стоял импровизированный стол, сделанный из книг и накрытый простынею. На нём лежало несколько кусков хлеба и множество пакетов с полуфабрикатами. Здесь же благовонили заваренные пакеты с лапшой и пюре быстрого приготовления.
Рядом со мной сидела Хлоя и рассматривала чертежи Райта. Значит, это был не сон.
Я попробовала встать. Мышцы на ногах сводила лёгкая судорога, будто это вовсе не моё тело.
- Где ты это взяла? – спросила Хлоя, указывая на листы.
Я замешкалась, вспомнив, как тщательно Райт скрывал свои работы.
- Так, друг оставил на память.
Девушка недоверчиво посмотрела мне в глаза. Затем перевела взгляд на парней, дерущихся за пакетик растворимого бульона.
- Ты не будешь против, если я сделаю им небольшое замечание с приземлением в личное тело? – спокойной спросила она.
- Что ты, пожалуйста, - так же спокойно ответила я, предвкушая курьёз.
Хлоя подошла к ребятам и начала щёлкать костяшками пальцев.
Парни резко замерли, испуганно посмотрели на неё.
- Попрошу не шуметь в обители знаний, - раздражённо, но с умилённым лицом произнесла она.
Парни переглянулись.
- Да нет проблем, - тоненьким голосом промямлил Стас и выдернул пакетик и друга.
Из соседней секции грубый мужской голос позвал Хлою, и та незамедлительно удалилась.
- А где Химик с Антоном?
Кирилл огляделся вокруг.
- Мы думали, ты знаешь. Тебя спросить хотели.
Повисла тишина.
- Мы должны их найти, - твёрдо сказала я и зашагала вперёд.
Навстречу мне вышагнула Хлоя, и мы столкнулись.
- Оу-оу, где пожар? – усмехнулась она.
- Прости, - выдохнула я, - Когда мы пришли сюда, с нами были ещё двое парней, не считая Ильи. Ты не знаешь, где они?
Девушка пожала плечами.
- Скорее всего, их направили в какой-нибудь центр в помощь нашим бойцам. Я хотела предложить вам пойти в спортзал, размяться немного. Потом мы с моей командой введём вас в курс дела.
Я коротко кивнула и отправилась к друзьям.
Предложение Хлои им пришлось по вкусу, в отличие от меня. Под предлогом усталости, я осталась валяться на своей раскладушке, которая предательски поскрипывала при любом движении.
Когда суета стихла и парни скрылись за дверями библиотеки, я достала чертежи Райта.
Изучив старые наброски джамперов, я про себя отметила талант мальчика к графике. Он отлично рисовал механизмы, прекрасно работал с тенями и фактурой. Для такого малыша он был очень перспективен.
Я осторожно, будто боясь увидеть нечто ужасное, перевернула лист. Здесь был изображен механизм, по стилю и линиям напоминающий джампер. Однако это определённо было что-то другое. Я судорожно начала вспоминать, где могла видеть эту штуку.
Окольными тропами мои мысли пришли, наконец, к сегодняшней ночи. Я вспомнила: когда мы играли, уже в конце, я представляла себя, бегущую на четырёх джамперах. Ведь для рук они должны быть другими. Всё правильно, всё сходится.
Я взяла в руки карандаш и начала воссоздавать на бумаге эскиз картинки, придуманной моим воображением. Прямо поверх набросков Райта. Я любила рисовать. Долгое время во мне жила мечта стать художником, рисовать мультипликацию. Но рука твёрдо лежала к графике.
В груди вопило чувство ностальгии, а карандаш в руках непривычно дёргался, отчего приходилось сжимать его сильнее обычного.
Не знаю, сколько прошло времени, но вскоре я отложила от себя получившийся рисунок. На среднем пальце осталась глубокая твёрдая ямка от карандаша, а костяшки пальцев измарались в грифельной крошке.
Я посмотрела на чертёж. Получилось эффектно, как всегда, но уж больно сложно. Врятли такую вещь вообще можно сконструировать.
Отложив листы в сторону, я прислушалась.
Здание было наполнено звуками. Где-то сверху много кричали и суетились. Я набралась мужества и направилась на этот шум.
Мимо меня по лестнице пробежало два Хима, держащих в руках носилки с раненым человеком.
- Здесь ещё один! – прокричал один из них.
- Сюда! – раздался знакомый голос Лекаря.
Я вышла к просторной римской аудитории. Внутри было шумно, парты использовали как операционные столы. Раздавались стоны раненых.
- Девушка, вам сюда нельзя, - ко мне подбежал высокий молодой парень в белом медицинском халате, испачканном кровью.
Среди стонов прорезался собачий лай.
- Подождите, - я прислушалась. Точно, скулила собака, - подождите, прошу.
Я начала подниматься по рядам, ища взглядом знакомую лохматую фигуру.
- Прошу, уходите, - настаивал парень, идущий рядом.
Около меня раздался тихий хрипящий лай.
- Боже, Гелерт! – пёс лежал на парапете, выступавшем из под парты.
Его лапы были изранены, на боку зияла глубокая рваная рана.
Парень наклонился и осторожно поднял пса на руки.
- Тише, малыш, всё будет хорошо, - проговорил он.
Мы спустились вниз и вышли из аудитории.
- Что произошло? – озабоченно спросила я, еле поспевая за молодым человеком.
- На нас напали. Красные снова нарушили договор, - коротко отвечал тот. – Открой, пожалуйста, - парень указал на деревянную дверь.
Я незамедлительно исполнила просьбу.
Мы зашли в небольшой кабинет, в котором стояло несколько столов со множеством пробирок и инструментов.
На один из них парень медленно положил Гелерта. Затем взял несколько медицинских приборов и бутыльков, посоветовал мне отвернуться.
- Ты новенькая, так?
- Да, мы с командой пришли из метро, со станции «Уральская».
Повисла недолгая пауза. Гелерт издал плачущий вой, но скоро замолк.
- Я Анатолий, хирург.
- Волчонок, боец. Очень приятно.
Следующую четверть часа мы не разговаривали.
Анатолий занимался своей работой, а я сидела в углу комнаты, обдумывая ситуацию.
«Красные» - мысленно произнесла я и тут же вспомнила автобусы с яркими надписями «Red Chemist». Если это были они, то становится ясно, по отношению к кому ведётся оппозиционная политика.
Но люди из храма, напавшие на нас, определённо были Химами. Значит это отнюдь не межвидовая борьба.
Анатолий отложил свои инструменты и снял перчатки.
- Как он? – тихо спросила я.
Парень пожал плечами.
- Он молодой, сильный, должен выжить. Правда консервы, вроде него, часто сдаются без борьбы.
- О чём ты? Консервы? – я нахмурила брови и подошла к собаке.
Бок Гелерта был зашит ровными стежками, грудь часто поднималась, глаза метались из стороны в сторону.
- Мы называем так Химов со сбившимся генотипом. Видишь, у него глаза тёмные. А должны быть белыми, как у… - парень задумался, - как у Хантера, например.
- Почему ты думаешь, что это Хим? И разве Химы – это не только люди?
Анатолий усмехнулся.
- Химы – это любые существа, рождённые от заражённых родителей. Все они имеют большие способности, чем их предки, в том числе интеллектуальные. Эти способности обычно ярко выражены. Ты, наверное, уже заметила это, наблюдая за местными, - парень улыбнулся, а я вспомнила Райта. – Этот щенок родился Химом, это видно из его строения. Более совершенный, чем обычные особи его возраста. Но произошёл сбой, который привёл к нарушению иммунной системы. Он мучительнее переносит любые нагрузки, однако, это не лишает его способностей.
Я выслушивала врача с подлинным интересом, поглаживая Гелерта по мохнатой макушке.
- Но ведь Хантер и остальные – они не могли родиться от заражённых.
Анатолий уставился в пол и устало кивнул:
- Да, почти все Химы в нашем здании – это искусственно выведенная порода. В лабораториях, где проводили над людьми эксперименты, учёные давно превратили себя и многих других в этих существ. После трагедии некоторые из них отказались от дальнейших исследований и бежали сюда. Другие объединились в большую группу и назвали себя Красными Химиками. Там, среди них, много учёных из Индии, Китая и Америки. Все они фанатики, пытающиеся создать совершенного человека.
- Разве у них этого ещё не получилось?
- Они хотят уничтожить расу людей, каких мы знали до этого. Истребить полностью. Это они выжгли полмира. Единственный шанс выжить – это сдаться им. Тогда они делают вакцинацию, разработанную на основе знаний алхимии и биосинтеза, превращая тебя в химеру. В Хима. На таких искусственных зверушках они и проводят эксперименты, изучая новый организм.
Я задумалась. Что плохого в сверхспособностях?
- Почему бы не выкрасть вакцину и не сделать всех людей Химами? Это ведь новая ступень эволюции, - я непонимающе посмотрела на Анатолия, который с отвращением сморщил нос.
- Искусственно выведенные Химы, - он поднял на меня глаза, - бесплодны. Что будет означать конец существования нашей расы. Да и… Не каждый организм выдерживает действие препарата. Лишь единицы выживают, оставаясь при этом в здравом уме. Большинство погибает в первые же дни.
Гелерт издал хрипящее бурчание.
Анатолий подошёл к нему и приподнял веки.
- Крепкий малый. Я думаю, с ним будет всё хорошо, - заверил парень. – Я думаю, тебе нужно идти. Твои друзья буду волноваться.
- Позаботьтесь о нём, мы ему многим обязаны, - попросила я, выходя за дверь.
Врач кивнул и отвернулся.

Моя раскладушка оказалась перевёрнутой, книги с полок разбросаны вокруг.
Я растерянно стояла посреди этого хаоса. Проверила рюкзаки: всё оружие на месте.
Простояв так несколько минут, я пришла к выводу, что подобного рода созидание бардака ни к чему не приведёт, и с полным примирением начала раскладывать всё по местам.
К приходу ребят всё уже было спокойно.
Сообщать им о произошедшем я не стала. Потому как единственной пропавшей вещью оказались чертежи Райта, а вместе с ними и мой рисунок передних джамперов.
- Что-то как-то чище стало. Ал, в тебе что, проснулись женские инстинкты? – съязвил Кирилл.
Ребята были явно довольны проделанной ими работой по укреплению мышц.
Пришла Хлоя, а вместе с ней ещё несколько человек. Пара ребят из них были Химами.
Они рассказали вкратце о том же, что говорил Анатолий. Здесь, в штабе оппозиции, люди работали в группах по пять-шесть человек. Из них кто-то обязательно должен был быть Химом. В основном такие группы выполняли работу добытчиков продуктов питания, медикаментов и другого добра.
Для военных действий и в качестве охраны были созданы отдельные отряды, в каждом из которых было не менее десяти человек. Бойцами были по большей части Химы, так как они заметно превосходили людей в силе и ловкости.
- Вы хорошие воины, если смогли добраться до сюда живыми, - заключила Хлоя. – Мы предлагаем вам присоединиться к отряду «Б». Им как раз не хватает несколько человек, чтобы вступить в права.
Мы переглянулись с ребятами.
- Хорошо, - твёрдо ответил Кирилл.
С этого дня начались тренировки.
Наш отряд состоял по большей части из людей и специализировался на ближнем бое. Меня и Стаса объявили всадниками и поручили нам двух коней. Тех самых, огромных, которых мы видели на днях. Кириллу в каком-то смысле повезло меньше: он тоже стал всадником, но воздушным. Ему дали гиппогрифа, птицу, вроде Ляли. Его звали Вольный, и он полностью оправдывал своё имя.
Впрочем, со своими новыми спутниками мы подружились быстро. Уроки верховой езды приносили бурю положительных эмоций. Кирилл тоже быстро нашёл общий язык со своим крылатым товарищем. Не удивительно, ведь они были так похожи характерами.
Самым приятным было то, что животные будто понимали нас. То есть, в буквальном смысле понимали человеческую речь.
Тренировки проходили несколько раз в день, так что к вечеру мы изрядно выбивались из сил.
Химика и Антона мы так и не видели. На все наши расспросы мы получали весьма шаткие ответы об их занятости в делах то политических, то военных.
Райта тоже нигде не было видно, хотя по ночам мне иногда чудилось, что где-то недалеко тихо щёлкают его джамперы. Я боялась за него, ведь последний раз оставила его, лежащего без сознания, с каким-то незнакомым мне Химом.
Дверь в его коморку была прочно закрыта, а чертежи так и не нашлись.
Иногда приносили раненых. В такие дни было особо приятно забываться в трансе на тренировках, никого не слыша и не видя, кроме напарника.
Несколько раз наш отряд посылали в разведку. Впрочем, никаких значимых фактов мы не находили.
Так прошла неделя нашей жизни.
Гелерт шёл на поправку и уже мог самостоятельно передвигаться. Анатолий отдал его мне в скором времени. Ребята были счастливы. Они и не знали, что пёс остался вживых.
Понемногу мы привыкали к такой жизни. С каждым днём забывалось всё больше страхов, появлялось больше друзей.
Находились знакомые среди выживших. К сожалению, бывало и так, что мы узнавали знакомых в раненых и убитых, которых приносили отряды поисковиков.
Спустя две недели произошло то, что перевернуло всё, к чему мы только что успели привыкнуть.

Глава 9

Глава 9.
В комнате было тихо, когда прогремел первый взрыв.
- Отряд, тревога! – это вбежал командир. – Бомбят, сволочи. Все! Готовность!
Спустя полминуты отряд стоял ровной линией. За окном белела далёкая луна, свистел холодный ветер.
- Значит так, берёте третий этаж. Эвакуируем всех в бомбоубежище, - спокойно и чётко объяснил командир. – Я, Скат и Кил пойдём открывать загоны. С богом!
Мы ровной полосой спустились на этаж ниже. Распределив между собой жилые аудитории, направились вперёд по коридору.
В противоположной части здания прогремел ещё один взрыв. Послышались крики.
Было решено эвакуировать поочерёдно, по аудиториям.
Когда двое наших увели вниз собравшиеся группы людей, снова прогремело. На этот раз совсем рядом. Стены задрожали, возле оконных рам начали разъезжаться широкие трещины.
- Всё в порядке! – крикнул один из наших. – Значит, в ближайшее время по нам палить не будут!
Я кивнула. Через десять минут очередь дошла до меня, последней.
Собрав людей в более-менее ровную колонну, я начала продвигаться вниз. На первом этаже меня встретил Стас. Он указал на дверь широкий люк в полу, в котором виднелась бетонная лестница. Туда я направила свою группу людей, которые с пониманием переглядывались и старались не паниковать. Только дети плакали.
Подбежал хромой Гелерт и начал суетиться вокруг. Он умоляюще лаял, но мы принимали это за страх. В конце концов, когда уже все люди скрылись за люком, пёс схватил меня за штанину и потащил в сторону.
- Гелерт, малыш, всё хорошо, - я попыталась погладить его по голове, но тот отпрянул и с лаем побежал в сторону, зовя нас за собой.
Неожиданно раздался громкий гул, как от громких динамиков. Уши заложило, слышался только жуткий звон.
Гелерт снова оттащил меня за штанину на несколько метров. Стас подбежал к нам и попытался что-то прокричать. Что-то про ракету. Он указал пальцем на проход в бомбоубежище, и тут стена главного входа обрушилась, по потолку пошла огромная трещина. Упала хрустальная люстра, затем вторая.
Откуда-то скраю подбежал человек в чёрном балахоне. Он заслонил нас двумя оконными рамами и сел за этот щит сам.
По-прежнему кроме звона в ушах ничего не было слышно. Пол задрожал.
В здание залетел большой снаряд. Задняя часть его откинулась, и он врезался в пол, уйдя в этот холодный мрамор на половину корпуса. Несколько осколков долетело до нас, но стёкла оказались на удивление крепкими.
Гул постепенно начал стихать, и послышалось неприятное шипение.
- Уходите! – крикнул человек в балахоне.
Я узнала его, этот голос. Тогда, на автовокзале, он кричал нам то же самое.
Осторожно придвинувшись, я потянулась к капюшону и мягко сдёрнула его.
- Клауд! – я хотела броситься ему на шею, но вовремя себя остановила.
Парень грустно улыбнулся и позвал за собой.
- Сейчас рванёт, нужно уходить, - объяснил он, указывая на пролёт, ведущий в библиотеку. – Там есть выход на улицу.
- А ты? – я посмотрела ему в глаза.
В голове снова помутнело. Стас потряс меня за плечо и потащил за собой.
- Я за братом, - крикнул Клауд и побежал куда-то в сторону.
В библиотеке было пыльно, многие книги попадали с полок. В дальней части помещения отсутствовала часть стены. Гелерт, прихрамывая на переднюю лапу, побежал туда. Взяв рюкзаки с оружием, заранее собранные на подобные случаи, мы последовали за ним.
На улице было прохладно и сыро. Ветер приятно обдувал лицо и трепал волосы, переливавшиеся в свете луны. Даже не верилось, что за нашими спинами идёт настоящая война.
Над нами пронеслась огромная чёрная тень. Гелерт радостно залаял.
Напротив нас приземлился гиппогриф Кирилла.
- Вольный! – с усмешкой крикнула я, но не найдя в его седле друга, осеклась.
Животное издало громкий птичий клич и перевело взгляд на фигуры, движущиеся из-за угла.
Мы насторожились.
- Кем бы ты ни был: мутантом, Химом или человеком – выходи медленно с поднятыми руками, - усмехнулся Стас.
К нам на встречу вышел Кирилл, ведя за собой двух коней.
- Фи, какая убогая фантазия, - съязвил он в ответ, - я чешуйчатокрылый трицератопс.
Парни нервно засмеялись.
- Грант! – я подбежала к своему коню и обняла его широкую морду. Конь несколько раз стукнул копытом. Он всегда так приветствовал меня.
- А на меня ты так не прыгнула, - обиженно промямлил Кирилл.
Я улыбнулась и дружески обняла парня.
Стас возился со своим четвероногим товарищем, которого прозвал Паскалем. Таинственная душа программистов.
- А где командир и Скат? – спросила я.
- Они отправились во второе здание, выше по Ленина, - выдохнул Кирилл. – Но от него ничего не осталось. Наверняка, их бомбили перед нами.
Повисло молчание.
- Нужно уходить отсюда, - крикнул Стас, - Кажется, они пошли на зачистку! – он указал на множество людей, идущих в сторону главного входа. Точнее того, что от него осталось.
Кирилл запрыгнул на своего Вольного, взяв с собой Гелерта. Мы со Стасом залезли на коней.
Решив идти туда, где легко затеряться, отправились левее от Ленина, по Луначарского, к жилым домам.
- А что с эвакуированными? – поинтересовалась я.
Стас замялся и не сразу ответил:
- Я думаю, они все в мире лучшем, Ал.
- То есть, как?
Парень ухмыльнулся.
- Та ракета… Она была нацелена именно на бомбоубежище. Снаряд прожёг слой бетона и попал внутрь, где взорвался. Выжить невозможно. Человек погибает если не от самого взрыва, то от ударной волны, - Стас насторожился, - Подожди-ка.
Переваривая сказанное товарищем, я не обратила внимания на быстро приближающиеся к нам фигуры огромных животных, похожих на собак. Но это были не такие собаки, как та, что мы видели у магазина. Крупнее, мощнее.
Лошади забеспокоились.
- Эй, не спите! – крикнул сверху Кирилл и достал из рюкзака оружие.
Стас прицелился и выстрелил из пистолета в одну из тварей. Та перевернулась в воздухе и беззвучно упала. Раздался громкий волчий вой.
- Господи, что за монстры, - выдохнула я в поисках магазина с патронами.
- Осторожно, граната! – крикнул Кирилл и сбросил в существ небольшой предмет.
Граната разорвалась, испугав наших коней. Волки тоже разбежались.
- Тише, Грант, мальчик, - успокаивала я своего, но тот неожиданно подался вперёд и галопом понёсся на центр дороги, где снова собиралась стая.
Встав на дыбы, он несколько раз брыкнул передними ногами и громко ударил ими об асфальт. Я еле удержалась в седле, схватившись за гриву животного.
К нам подбежал огромный серый волк с белыми светящимися глазами. Неужели, Хим?
Конь заржал и снова топнул ногами.
Сверху над нами пролетел Кирилл. Вольный снова издал свой клич.
Волк поднял голову и несколько раз пролаял, срываясь на вой. Потом посмотрел на Гранта и, прижав уши, оскалился.
Конь угрожающе заржал и начал «крыситься». На что волк, громко выдохнув, закинул голову и завыл. Его стая недовольных заражённых разбежалась по сторонам. Сам вожак статно обошёл нас и широкими шагами направился своей дорогой.
Не веря своим глазам, я погладила коня по широкой шее.
- Хороший… мальчик.
Скорой рысью к нам приблизился Стас. Его лицо отображало всё то, что творилось в моей голове.
- Это что было? Животная дипломатия? – парень посмотрел вверх на зависшего в воздухе Вольного.
Грант весело подпрыгнул, чуть не скинув меня, и снова ударил передней ногой.
- Да вроде здоровались уже, - усмехнулся Стас.
- А это он не тебе, - крикнул сверху Кирилл. – Готовность! 180, один.
Я развернула коня. К нам действительно приближалась высокая фигура. Пожалуй, слишком высокая, больше двух метров.
Это был человек, и ступал он уверенно. С плеч спадал рваный плащ. На руках он держал большой неподвижный предмет.
- Клауд! – я спрыгнула с коня и побежала навстречу парню.
Тот остановился, наклонился и одной рукой щёлкнул сначала по правому, затем по левому джамперам. Вот почему он казался таким большим. Спрыгнув на землю, Клауд упал на колени и склонился над телом, которое держал на руках.
Подбежав к Химу, я упала на колени рядом с ним и заглянула в его лицо. По щекам медленно текли слёзы, лоб был измазан в крови, чёрный зрачок в горящих глазах заметно пульсировал.
- Ал, осторожно! – подбежал Кирилл, поднял меня на ноги и встал вперёд, будто закрывая меня от опасности.
Сзади непонимающий крик издал Вольный.
Клауд поднял лицо и с интересом заглянул прямо в глаза к другу.
- Нет, прекрати, это только моё! – спустя несколько секунд закричал тот и начал отмахиваться руками.
Хим отвёл взгляд и попробовал встать.
Убедившись, что с Кириллом всё в порядке, я снова подошла к парню.
- Что случилось?
- Я опоздал, - прохрипел Клауд. – Волной сбило балки, и его придавило.
Я с сочувствием погладила его по плечу и посмотрела на мальчика.
Внутри всё съёжилось, сердце больно ударило, гортань передавило что-то острое, отчего стало сложно дышать. Это был Райт.
Клауд осторожно положил его тело на землю, снял свой балахон и укутал в него брата.
- Братик, - глаза мальчика раскрылись, излучая слабый белый свет. – Ты живой, - малыш улыбнулся.
Клауд улыбнулся в ответ и погладил брата по голове. И хотя было заметно, что губы парня дрожат, это была действительно искренняя улыбка.
- Во-олк, - потянул Райт, переведя взгляд на меня, - защищай братика.
Я тоже попыталась улыбнуться. На глаза набежали слёзы, поэтому я отвернулась.
В следующий момент Клауд уже держал брата на руках.
- Он просил передать это тебе, - парень протянул мне большой рюкзак.
Внутри оказалась пара механизмов, вроде джамперов. Таких же, каких я рисовала поверх набросков Райта. Джамперы для рук.
Я неуверенно просунула руку в один из них. Ремешки с лёгким свистом натянулись, поддержки захлопнулись выше локтей. Пальцы оставались свободно висеть, а ладонь зажалась между двух упругих пластин. Такой металлический рукав оказался длиннее обычного джампера.
Попробовав пошевелить пальцами, я с удивлением обнаружила, что твёрдые блестящие когти на конце рукава повторяют мои движения. Я поспешила одеть джамперы Клауда и второй рукав.
- С каких пор моя подруга стала киборгом? – возмущённо спросил Кирилл, смотревший на меня теперь снизу вверх. – И кто этот Хим?
- Это Клауд, - я посмотрела на парня, который в этот момент клал тело брата на широкую спину моего коня, - он помог нам, когда мы прятались в здании автовокзала.
Кирилл, будто что-то вспомнив, понимающе кивнул.
- Нужно уходить. Стас раньше здесь жил, недалеко совсем. Возможно, квартира цела. Может быть, ночь там пересидим.
Я согласилась и подошла к Клауду.
- Мы уходим. Ты идёшь с нами? – парень посмотрел на меня, потом запрыгнул на коня и взял тело брата на руки.
- Грант когда-то был моим конём, - улыбнулся он, развернулся и поскакал куда-то во дворы.
- Стой! – я начала разгоняться, но путь мне преградил Паскаль, со Стасом в седле.
- Что? – развёл руками тот, когда я угрожающе посмотрела ему в глаза, - Он сам это сделал! Кстати, - парень окинул меня взглядом, - я тебе почти завидую. Дашь поносить?
Буркнув невнятное «конечно», я посмотрела в глаза коню. Тот несколько раз кивнул головой и жалобно поржал.
«Да нет, ничего, - подумала я, - вам лучше знать, как правильно поступить».
Кирилл залез на Вольного, но подниматься в воздух не стал. Идти пришлось совсем мало, поэтому обошлось без приключений.
Дом, в котором когда-то жил Стас, оказался действительно почти нетронутым. Только краска выцвела и облупилась, да стёкла были кое-где выбиты. Правда, изнутри раздавались звериные крики и рык.
- На каком ты, говоришь, этаже жил? – с нервной улыбкой спросил Кирилл.
- На пятом, дай бог, - тяжело выдохнул тот.
Вольного и Паскаля пришлось оставить на улице, иначе они бы выдали нас поличным. Впрочем, животные, будто понимая ситуацию, не дожидаясь команды, разбежались в разные стороны. Вольный взлетел и исчез за крышами домов, а Паскаль скрылся во дворах.
Подъезд был тёмным, жутко пахло затхлостью. Фонари работали исправно, и это радовало. Испачканные кровью стены поселяли в моём воображении волну паники и страха, которая порождала разного рода галлюцинации.
В углах мне мерещились обглоданные трупы, за поворотами – повешенные люди, заражённые дети в белых безобидных пижамах, с плюшевым мишкой в руках.
Проходя лестничный пролёт третьего этажа, я услышала шорохи в одной из квартир. Я обернулась. Из-за приоткрытой двери на меня со злой усмешкой смотрел человеческий глаз, обрамлённый тёмным синяком. Я сжала в руке пистолет. Это немного обнадёжило. Но страх не ушёл.
Я поднималась с мыслью о том, что сегодня снова будут сниться кошмары. Если выживу.
На площадке четвёртого этажа живописно лежали останки какого-то животного, над которым поднялось целое облако ароматов. Кирилл еле успел поймать меня, когда я поскользнулась на багровой луже.
Он шёл последним, работая на прикрытии. Стас же пробирался через все эти ужасы первым.
- Ты ключи-то взял? – шепнул Кирилл.
- Как раз заряжаю, - усмехнулся в ответ друг, тряся своим пистолетом.
Железная дверь квартиры встретила нас любезным молчанием.
Стас отошёл чуть назад и выставил пистолет, прикрывая рукой лицо.
- Стой, ковбой, - послышался знакомый голос из-за двери.
Мы втроём переглянулись и хором возразили:
- Химик?!
Дверь со скрипом приоткрылась. Выбежала радостная Кьяра и начала прыгать с братом. Повисло недолгое молчание в стиле «Что?!». Выглянуло уставшее лицо капитана.
- К вашим услугам.
Не веря своим глазам, мы подбежали к нему, зашли в квартиру.
- Как вы сюда попали? – Стас осмотрелся.
- Ещё перед выходом из метро Антон утащил у тебя ключ, - Химик снисходительно улыбнулся, - Ты уж прости нас. А места жительства были записаны в станционном журнале. Вы помните, - парень поманил нас за собой.
В большой гостиной мы встретили Антона, сидящего на полу.
Они с Химиком рассказали, что их отправили во второе здание УрФУ в помощь местным. Там они и работали всё это время. Только ночью их неожиданно начали бомбить, поэтому они и бежали.
Я случайно встретилась взглядом с Антоном.
- Значит, ты тоже Хим? – осторожно спросила я, обратив внимание на белый глаз.
Парень не ответил. Только с отвращением сморщился и отвернулся.
- Ложитесь спать, - посоветовал Химик, - мы подежурим. Утром решим, что делать дальше.
Собаки одобряюще гавкнули и улеглись вдвоём на мягком кресле.
Мы разобрали диван и дружно упали на него втроём.
Ночь пролетела быстро. Хотя поспать так и не удалось. Во-первых, мерещились странные вещи, во-вторых, не давали покоя мысли о Клауде, Райте и глазах Антона, в-третьих, Кирилл жутко громко храпел. Несколько раз Стас сквозь сон что-то говорил ему и пихал в бок, однако пользы из этого было мало.
На рассвете под окнами выли волки. Несколько раз я слышала, как звонко ударяются об асфальт тяжёлые подковы моего коня. Мимо окна пролетала тень Вольного, оставляя за собой порывы ветра.
Потом, как-то совсем незаметно, всё стихло. Веки потяжелели, тело расслабилось. Пробежала лёгкая мурашка и, остановившись где-то у сердца, погрузила меня в приятную дремоту.
Именно в этот момент в дверь раздался тихий стук, послышались знакомые голоса, и в мою голову залезли чьи-то голодные глаза.

Глава 10

Глава 10.
- Волчонок, подъём! – с усмешкой крикнул Кирилл и кинул в меня мягкой подушкой.
В голове звенело, глаза не желали открыться. Тело было в дипломатических разногласиях с мозгом.
- Ох, онекроложу я тебя когда-нибудь за такие выходки, - прошипела я в ответ.
Химик наблюдал за развлекающимися парнями. Антон стоял у окна, в его глазах отражались красные лучи солнца.
- Ал, как ты обращаешься с этими штуками? – Стас пытался удержать равновесие, встав на мои джамперы. Головой он почти задевал потолок, отчего ему приходилось наклоняться.
- Слезь! Сними! – возмущённо потянулась я.
Парень попытался сделать шаг и с грохотом свалился на пол.
В душе заиграло злорадство.
- Может, мы уже обсудим план? – недовольно проговорил Химик, но парни продолжали хохотать. – Стас! Кирилл! Хватит претворяться идиотами, вы итак слишком вошли в роли!
Шум утих. Я помогла Стасу снять джамперы и отодвинула их в сторону.
- Я не злопамятный, - обиженно промямлил тот, обращаясь к капитану, - но я запишу.
Антон подошёл к нам и сел на пол.
- Два главных здания, в которых была сосредоточена оппозиция, взорваны. Я более чем уверен, что Красные поступили так со всеми известными им точками, - размеренно начал Химик.
- Не обязательно, - возразил Антон, - Я думаю, что это было сделано самими повстанцами. В частности, Хантером.
Кирилл помотал головой и сожмурил глаза:
- Зачем ему это?
- Древо свободы нужно время от времени поливать кровью патриотов, - безразлично цитировал Антон, - Джефферсон.
- То есть, ты считаешь, что он хотел таким образом сплотить оппозиционеров? – уточнил капитан и подошёл к окну.
- Сплотить. Собрать армию. И уничтожить.
- Он бы не пошёл на такие жертвы, - вмешался Стас.
- Уничтожить армию. Я считаю, что он предатель, - заключил Антон и, поймав на себе наши недоверчивые взгляды, объяснил, - Хантер входил в команду учёных, создававших вирус. Он был ярым фанатиком своего дела, поверьте. А меняются люди только в тюрьмах и детских книжках.
Мы обдумывали сказанное Антоном.
- Постой, - я посмотрела на парня, пытаясь ухватиться за его взгляд, - откуда ты всё это знаешь?
Он встал и сделал шаг ко мне. Глядя мне в глаза, он с ненавистью спросил:
- А разве не видно, откуда я? – его белый глаз переливался лёгкой серебряной пыльцой, буравил моё подсознание.
- Антон, - Химик одёрнул его за плечо, - успокойся.
Парень развернулся и зло посмотрел на него, но капитан отвернулся и задумчиво обратился к нам:
- Вообще-то, оба здания были хорошо укреплены. А снаряды заложили заранее. Это могли сделать только местные. В этом случае, у Хантера действительно был мотив.
- То есть, если сейчас он соберёт выживших вместе, то уничтожить отдельные группы будет простейшей задачей, - подхватил Стас.
- Убитые общим горем, они обязательно согласятся на месть, - добавил Кирилл.
Повисло молчание. Вырисовывавшаяся ситуация ставила нас в беспомощную позицию.
- Хантер не станет медлить. Мы должны попытаться остановить Красных, - уверенно проговорил Химик. – Мы можем попробовать взорвать главную лабораторию. Это Цирк.
Мы ошалело посмотрели на капитана, но похоже он не шутил.
- Химик, ты всерьёз веришь, что мы способны обойти охрану такого центра, когда этого не смогли сделать даже несколько сотен людей? – Кирилл развёл руками.
- У них не было меня, - капитан уставился в одну точку.
- А как, - начала было я, но Химик перебил.
- Была команда из десяти учёных, собранных со всего мира. Двое из Америки, двое из Китая, Двое из Индии, один из Японии, Британец и двое русских. Перед ними была поставлена задача создания идеального человеческого организма. Все они получили разрешение ООН на проведение опытов над животными. Разумеется, этого оказалось мало, поэтому через несколько лет члены ООН формально разрешили испытания вакцин на человеке. И конечно, всё это было скрыто от СМИ и других любопытных щупалец. Через несколько лет погиб один из русских учёных, и на его место пришёл новый, молодой аспирант, который отличался особым складом ума. Он усовершенствовал существующую вакцину и провёл ряд испытаний её на домашних животных. Результат был ошеломляющим, и фактически цель была достигнута. Животные, роговица глаз которых обесцвечивалась, понимали человеческую речь, притом на любом языке, были способны к обучению, даже к считыванию данных с внутренней памяти человека, физически превосходили своих сородичей. Хантер во всём поддерживал напарника. Именно он настоял на первом эксперименте на человеке и привёл в лабораторию мать и младшего брата аспиранта. Скрыв их личности, он дал напарнику провести вакцинацию. Женщина скончалась через несколько дней от внутричерепного давления. Брат выжил, но вакцина подействовала частично. Отчего он стал тем, что учёные прозвали «консервами». Несовершенный организм, но мутировавший на геномном уровне. Когда напарник Хантера узнал о причастности своей семьи, он отказался от дальнейших разработок. Забрав брата, бежал в тайгу, где прожил с братом несколько лет. В одну из ночей мальчик проснулся и рассказал старшему брату, что идёт война, и что бездушные твари с прозрачными глазами хотят истребить человека. Было решено вернуться в родной город, однако… к тому времени это место уже было выжжено с лица земли. Братья добрались до новой столицы, но было уже слишком поздно.
Антон до хруста сжал кулаки. Его немного трясло, однако парень внешне оставался спокоен.
Кирилл подошёл к Химику и встал за его спиной.
- То есть, я правильно понял, что молодым аспирантом был ты? – капитан коротко кивнул, - И ты фактически являешься провокатором войны?
- Это не было моей целью, - хмуро произнёс парень, - В лабораториях обнаружили, что вакцинированные химеры животных не дают потомства. Видимо, за время моего отсутствия препарат смешали с вирусом, разработанным ещё задолго до этого, превратив в биологическое оружие. Ведь, как вы поняли, от заражённых вирусом особей на свет появляются здоровые потомки, - Химик указал на Гелерта и Кьяру, - усовершенствованные организмы.
- Зачем им всё это? – вызывающе спросил Кирилл.
- Они стали фанатиками. Это похоже на идеи фашизма о чистокровии. Красные хотят создать качественно-новый мир и встать во главе его управления.
- Но если они все стали Химами, то они не могут оставить наследников! – мой друг всё с большим недоверием смотрел на наставника.
- Вероятно, они воспользовались искусственным оплодотворением. Своих супруг они намеренно заразили вирусом. Дети родились консервами, но они способны к продолжению рода. Им сейчас около пяти лет, но развиваются и растут они быстро. Скорее всего, эти дети сейчас выглядят как ваши сверстники, возможно чуть младше.
За окном снова пролетела большая тень.
- Значит ты гений вне закона? – заключил Стас.
Химик кивнул и прислушался.
В дверь раздался отчётливый стук.
- Мы кого-то ждём? – прищурился Кирилл, а я поспешила надеть джамперы.
Команда ответила молчанием, но все друг друга поняли.
Химик щёлкнул предохранителем своего пистолета и осторожно подошёл к входной двери.
Стук повторился.
- Кого там нелёгкая? – грозно спросил капитан.
За дверью раздался жуткий визг.
- Дёрни за верёвочку, дверь и, - парень не успел договорить. Дверь прогнулась внутрь квартиры, из дыры возле косяка потянулись две полусгнившие руки.
- Быстро все, уходим! – Химик выстрелил по заражённому. Руки мгновенно отдернулись, и в дыре появилось озлобленное изуродованное лицо. Последовал сильный удар, и дверь выгнулась ещё сильнее. Шум стих.
К этому моменту Ребята уже выбили стёкла из окон и исчезли в проёме.
Неожиданно, с тем же пронзающим воплем в квартиру заскочила заражённая женщина.
- Зарплату не отдам! – закричал Химик и выстрелил ей в голову, добавив, что именно поэтому и не женился. Тело покачнулось и упало.
В подъезде послышались новые крики. На этот раз это была как минимум тёща. И кажется, не одна.
- Давай, давай, Ал! – наставник пихал меня к окну, - ниже земли не упадёшь.
Я оценила расстояние до земли. Всё-таки, пятый этаж. Мои ноги твердили мне уверенное «нет!».
- Цепляйся когтями за раму, почувствуй себя человеком-пауком, давай! – торопил Химик.
Закрыв глаза, я вцепилась металлическими рукавами в узкий подоконник и перемахнула через оконный проём. Джамперы упёрлись в стену, в глазах помутнело.
Мимо пролетел Вольный, и в этот же момент из окна выпрыгнул Химик, приземлившись прямо на спину животному. В руках наставник держал несколько рюкзаков.
- Давай по балконам! – крикнул он.
Я огляделась. И вправду, примерно в метре от меня шёл ряд стеклённых балконов.
Собравшись с мыслями, вопреки уговорам разума, я раскачалась и прыгнула. Пролетев почти два этажа, мои когти наконец-то зацепились за узкую рейку бывшей висячей цветочной клумбы.
Под ногами была пустота, однако на этом уровне начиналась череда рекламных щитов и вывесок. Я снова оттолкнулась и повисла руками на большой пластмассовой коробке с мудрёной выцветшей надписью. До земли оставались какие-то два этажа, поэтому, снова зажмурившись, я оттолкнулась от стены и прыгнула на дорогу.
Джамперы звонко щёлкнули и подбросили меня вверх больше чем на метр. Размахивая руками, я попыталась удержать равновесие и успокоила механизмы.
Наконец-то до моего помутневшего рассудка дошло, что я таки справилась. Из груди вырвалось победное «юхуу!».
На землю мягко опустился Вольный, из-за угла, гарцуя, приближался Паскаль.
- Ну что, идём к Цирку? – выжидающе спросил Химик.
Стас запрыгнул на коня и похлопал его по шее.
- А у нас есть выбор?
Химик улыбнулся и махнул рукой, дескать, «поехали!».

Ноги и руки пробирала ноющая боль, через рваные джинсы кое-где сочились капли незапёкшейся крови. Мы добирались до Цирка иначе, чем в прошлый раз до станции «Площадь 1905 года», решив дойти сначала до дендропарка. Встретив по дороге несколько стай заражённых собак, которых бесстрашно отгонял Паскаль и Вольный, мы достигли места назначения.
Было решено перекрыть вентиляционные пути, пустить в подвале газ и устроить короткое замыкание, одной искры которого хватило бы, чтобы поднять на воздух всё здание.
На деле, разумеется, всё оказалось куда сложнее.
По периметру всего цирка стояли бойцы, даже на крыше.
- Я пойду к входу, - начал Химик, - Там начнётся суета. Мне поведут к командованию. За это время вы должны будете пробраться внутрь. Везде камеры, осторожно.
- Если ты не заметил, то есть маленькая проблемка, точнее, армия маленьких проблемок, - съязвил Кирилл.
Капитан огляделся по сторонам.
- Там, - он указал на широкий тоннель, ведущий к цирку, - ход для животных. Вы можете попробовать пройти через него. Не уверен, что местные твари это одобрят, поэтому постарайтесь не привлекать внимания с их стороны.
Мы кивнули.
- Найдёте выход в подвал, выполните работу. Там свидимся, может быть. Начинаем.
Химик поднялся на небольшой холм и перепрыгнул через перила моста. Мы остались наблюдать. Свои джамперы я перетянула ремнём от рюкзака и бросила за спину. Оказалось, это не так тяжело.
Наставник преодолел уже половину пути, когда раздалось несколько выстрелов, и он упал.
- В ногу ранили, скотины, - прошипел Антон и перемахнул через перила. Этого не было в планах.
Раздались новые выстрелы, однако парня не задело. Он подбежал к капитану и упал рядом. Выстрелы прекратились. Началась обещанная Химиком суета.
Мы быстро юркнули через мост, над которым пролетел Вольный и накрыл нас своими крыльями. На полусогнутых, под прикрытием животного, мы дошли до тоннеля и смело ступили в темноту. Здесь неприятно пахло (впрочем, лучше, чем в подъезде дома Стаса), повсюду лежали куски догнивающего мяса.
Дорога вывела нас в широкое светлое помещение с несколькими отходящими проходами. В углу находилась большая прозрачная дверь, к которой мы и поспешили пробраться. Вольный быстро развернулся и скрылся в тоннеле.
В длинном коридоре, который мы увидели за дверью, было пусто и светло. Настоящие кварцевые лампы, по которым я так успела соскучиться, заливали всё вокруг своими белыми лучами, создавая атмосферу больницы. Всё правильно, это ведь лаборатории.
Сама дверь оказалась открытой, что насторожило нас. Но не разочаровало.
Тихо, буквально на цыпочках, мы прокрались вдоль белой стены до первого поворота, за которым стояли два невысоких молодых человека.
- С праздником вас, парни! – неожиданно для нас, громко усмехнулся Кирилл, выходя им навстречу.
Те растерялись и непонимающе переглянулись.
- С каким ещё праздником? – нахмурился один из них.
- Ну как же, - Кирилл пожал плечами, - сегодня же день хирурга, праздник перелома! – друг резко достал пистолет и сначала ударил прикладом в висок одного, потом локтём – второго.
Охранники пошатнулись и упали.
- Это Емец? Чувак, ты цитируешь героев детских книжек? – иронично удивился Стас.
- Я, по крайней мере, умею читать, - ухмыльнулся друг, - идём.
Коридор сужался, по сторонам появились двери и большие стеклянные проёмы. Всё это были лаборатории. К счастью, пустые.
Пробегая мимо одной из них, я случайно заметила движение. Там, привязанные к операционной кушетке, лежал человек. Его грудь быстро поднималась и опускалась, к руке была присоединена капельница.
- Господи, Серёжа! – вырвалось у меня, и я с силой дёрнула ручку двери, ведущей в лабораторию. Заперто.
Я начала долбить по окну. Голова парня дёрнулась, но не повернулась к нам.
- Терминатор! – ко мне подбежал Кирилл и тоже постучал по стеклу. Бесполезно.
- Готовность! – завопил Стас, подбегая к нам спиной и выставив вперёд оружие, - 45 от меня, много! Назад!
Мы скрылись за очередным поворотом. Послышался лай и звук битого стекла.
Через несколько секунд всё затихло. Из-за поворота беззвучно вышагнул Серёжа, одетый в белые штаны, босой.
- Терминатор! – снова крикнул Кирилл и подбежал к товарищу, - А ты подрос!
Парень действительно стал выше и шире в плечах, мощнее и суровее.
Он медленно поднял взгляд.
- Серёжа, - выдохнула я. Глаза парня были белыми, отливали серебряной пыльцой.
И горели гневом.
- Ты, - прохрипел Сергей, указывая на Стаса, - убил его!
Стас попятился. Терминатор зашагал к нему.
- У него крыша поехала, беги! – крикнул Кирилл.
Стас развернулся и сделал ускорение. Из-за поворота, к которому приблизился парень, выскочило несколько вооружённых людей и открыли огонь.
Кажется, я закричала. Кирилл закрыл мне рот и потащил за собой.
- Верните мне брата! – Сергей шёл прямо на бойцов, - Верните! Мне!

Мы бежали долго, прятались в пустых лабораториях, сражались в ближнем бою. Или всё это был только сон. Один страшный сон. Ничего не слышно. Всё как бы в замедленной съёмке.
- Ал! – Кирилл потряс меня за плечи. – Соберись, мы близко!
Я огляделась.
Мы сидели под лестницей, переводя дыхание.
- Стас… - сквозь истерику повторила я.
Кирилл сжал губы и обхватил меня руками, притянул к себе.
Скоро озноб немного утих, и я начала успокаиваться.
Дверь где-то сверху со скрипом открылась, послышались громкие медленные шаги.
- Я же говорил, кто будет следующим, - приближался знакомый голос, - Вот вы где, - Под лестницу заглянул Антон.
Это было и странно, и больно, и радостно. Одновременно.
- Ну и где…мы… вот? – устало бросил Кирилл и вылез из нашего укрытия.
- Где Химик? – спохватилась я.
Антон не ответил, только указал на дверь в углу, сказав, что нам туда.
- А ты? – Кирилл посмотрел в глаза товарищу.
- Я буду вас прикрывать, - в глазах Антона побежала искорка азарта.
За дверью оказалась длинная лестница.
Здесь было тихо, мало света.
- Как думаешь, что будет дальше? – тихо спросил друг.
Я задумалась.
- Наверное, мы найдём выживших, попробуем начать всё сначала. Построим дома, начнём выращивать овощи, будем ездить верхом на конях, гиппокрылах и мамонтах, - я улыбнулась, представив эти картинки, - Создадим новый мир. Будем жить одной большой семьёй. Наши дети будут счастливы. И всё будет хо-ро-шо.
- Нет, - Кирилл остановился и посмотрел мне в глаза. – Что будет дальше, когда мы проснёмся?
Я сощурилась, но ответить не смогла.
Друг ладонью обхватил мою шею и поцеловал.
Знакомое чувство. Когда-то вот так же его тянуло ко мне. Совсем недавно, когда всё было совершенно по-другому.
- Это на случай, если я не успею сказать во сне, - усмехнулся Кирилл и продолжил спускаться.
Я предпочла сделать вид, что это был глюк. Да, большой глупый глюк. И впервые за последнее время моё сознание со мной согласилось.
Лестница вывела нас к новому коридору, по стенам которого были протянуты разные трубы.
- Кажется, мы на месте, - выдохнул Кирилл. – А знаешь что? Мы не будем отключать вентиляцию.
- То есть, как? – не поняла я.
Кирилл загадочно улыбнулся.
- Мы пустим газ по самому каналу вентиляции. Вот это рванет, так рванет!
Друг достал из своего рюкзака небольшую резиновую трубку.
- Как знал, что пригодится! – улыбнулся он, - Надень респиратор.
Я послушно достала из рюкзака друга запасную маску с фильтрами и нацепила её.
Кирилл замахнулся и ножом ударил по одной из труб. Послышалось характерное шипение. Не медля, он протиснул в получившуюся щель свою трубку, а второй конец просунул сквозь прутья вентиляционной решётки.
- Готово, - друг потёр ладонями, - Как-то слишком просто. Мне даже стыдно.
Я огляделась.
- Ты ничего не слышишь?
- Только сладкую мелодию начала конца, - Кирилл грозно посмеялся.
- Нет, слушай, - наверху, откуда мы спустились, раздавались крики и стрельба. Я растерянно посмотрела на друга.
Дверь сверху с грохотом открылась, послышались тяжёлые шаги. Несколько человек бежали вниз.
- Идём! – Кирилл схватил меня за руку и побежал по коридору.
Дорога сильно петляла, было много поворотов и закрытых дверей. Сзади слышались переклички бойцов.
- Что ж все такие негостеприимные-то? – с раздражением прошептал Кирилл, обнаружив очередную запертую дверь.
Впереди оказалась развилка.
Друг повернул направо и, спустя несколько метров, сделал ещё одну дыру в трубе, затем вернулся ко мне и поторопил. Мы побежали в другую сторону.
За первым же поворотом оказался тупик. Пластиковая дверь скраю, которую Кирилл толкал со всей силой, не поддавалась.
Я сделала шаг вперёд и потянула ручку на себя. С тихим щелчком механизмы расцепились, путь был открыт. Друг безнадёжно ударил себя по лбу и нырнул в дверной проём.
Мы взяли рядом стоящую швабру и просунули её через ручку двери. Такого рода защита банальна, но действенна. По крайней мере, как это показывает опыт Голливудских фильмов.
Здесь была лестница, ведущая вверх.
На одном из пролётов мы заметили что-то вроде доски почёта. На ней висели фото десяти учёных, о которых говорил Химик. Он, кстати, замыкал эту десятку. Молодой, еле заметной улыбкой, до неприличия привлекательный, он был в белой рубашке с воротником-стойкой, расстёгнутой на несколько пуговиц вниз, руки сложены крестом на груди. Он и с нами оставался таким же уверенным и притягивающим. Только вместо привычных золотистых глаз, на фото у наставника были карие, с небольшими треугольниками белого, идущими от зрачка до края радужки. Под фото было выбито: «Ковалевских Никита Сергеевич».
- Разумеется, я не был тем исключением из нашей труппы, не испробовавшим вакцину на себе, - сзади раздался тяжёлый голос наставника.
Мы ошарашено оглянулись.
Химик стоял перед нами с опущенной головой. Подняв взгляд, он двумя пальцами снял карие линзы. Радужка действительно была пронизана белыми осколками, уходящими к зрачку.
Кирилл выставил руку со Скаем.
- Ну-ну, - Никита грустно усмехнулся, - я вам ещё пригожусь, капитан.
- Ты ведь наврал нам про ваше пребывание во втором здании университета, так? – друг вопросительно посмотрел на наставника, который тут же кивнул. – Где ты был всё это время?
Химик пожал плечами:
- Разумеется, меня бы не приняли в свой дом здравомыслящие Химы. Поэтому, я просто выжидал.
- Ты мог предупредить нас о взрывах! – я с размаху стукнула парня по щеке. Кому из нас было больнее, я не знаю, но руку сильно отшибло.
- Уходите, - выдохнул Химик и начал спускаться по лестнице, - у вас десять, нет, семь минут. После этого я взрываю центр.
Кирилл кивнул и потащил меня за собой вверх. Я попыталась сопротивляться, но друг не выпускал.
- Послушай, - наконец, он остановился и, схватив меня за плечи, прижал к стене, - это его выбор, он знал, что так будет. Антон знал. Тогда, в магазине, он показал мне.
Парень хотел добавить что-то ещё, но осёкся и снова потащил меня за собой.
Мы вышли к тому самому коридору, где была лаборатория с Серёжей.
Пол был усыпан битым стеклом, валялось несколько трупов огромных собак. В лаборатории горел свет.
- Неужели вы, ребята, думали победить сильнейшее в истории человечества содружество? - послышался хруст шагов, в свете ламп появился Хантер.
- Уходим, - шепнул Кирилл и подтолкнул меня.
Мы бежали быстро. Друг обогнал меня на повороте и ускорился до следующего.
- Сюда! – он забежал за угол и через пару секунд вернулся с криками, - А-та-та-та, не сюда!
За ним бежали две огромные собаки.
Мы свернули не там, где должны были.
- Вам не убежать, - послышался хохот сзади.
- Он гонится за нами! – крикнула я Кириллу.
- Да ладно?! – парень забежал в какую-то лабораторию и, дождавшись меня, закрылся изнутри на защёлку.
Повисла гнетущая тишина.
Не оставляло чувство, что мы были не одни. Свет здесь не горел, что придавало обстановке ещё более трепещущее состояние.
- Кто здесь? – неожиданно спросил Кирилл.
Напротив что-то зашевелилось, и нам навстречу выползла тёмная фигура с одним горящим глазом.
- Ваше спасение, - послышался знакомый голос Антона.
Это ты! - я радостно кинулась ему на встречу, пытаясь обнять. Но руками упёрлась в его мокрую грудь с разорванной одеждой.
Послышалось сдавленное хрипение.
- Что с тобой? – тихо шепнула я.
Ответа не последовало, но парень взял мою ладонь и крепко пожал её.
- Из каждой лаборатории есть запасной выход, - Антон снова закашлялся, - в вашем случае, он выведет вас прямо к нужному коридору. Шагайте.
Я почувствовала, как меня поднял на ноги Кирилл и потащил к противоположному концу помещения. Я снова начала сопротивляться.
- Мы ему уже не поможем! – громким шёпотом проговорил Кирилл.
Сплошная дверь оказалась заперта. Я сжала в кулак руку, всё ещё мокрую от рукопожатия Антона. В моей ладони оказался небольшой ключик, который с первого оборота открыл дверь.
Коридор был пуст. Через несколько метров от нас находился выход к тому месту, где мы расстались с Вольным.
- Ты позволишь? – Кирилл снял из-за моей спины джамперы и быстро одел их на себя. – Я верну, обещаю.
Я достала нож. Врятли он бы мог спасти меня в случае атаки. Но это лучше, чем выходить с голыми руками.
Кирилл кивнул и медленно подошёл к двери. Пусто.
Мы вышли на середину светлого помещения, где стояла гробовая тишина.
- У нас минута, может чуть больше. Уходим, - настойчиво шепнул Кирилл.
Он уверенно стоял на джамперах, будто занимался этим всю жизнь.
Сразу из трёх проходов выскочили собаки. Химеры, разумеется, они быстро приближались к нам. Я приготовила нож.
- Нет, иди, я прикрою, - крикнул Кирилл и опустился на четыре джампера.
Откуда-то сверху спрыгнул Хантер и громко засмеялся.
- Правильно, беги, Волчонок. Жертвовать другими ради себя – воистину волчья привилегия.
Я бросила злой взгляд на Хима. Тот ответил вызывающей усмешкой.
- Не слушай, - Кирилл встал между нами и приготовился прыгнуть.
В помещение забежали собаки и бросились на меня. Отмахиваясь ножом, я рассекла одной из них нос. Друг хотел помочь, но Хантер сделал выпад и напал первым. Началась драка.
- Рождённый ползать, летать не может! – крикнул Хим, сильно ударив парня.
Тот пошатнулся и припал к земле. Изо рта потекла тоненькая полоска крови.
- С другой стороны, - Кирилл посмотрел исподлобья и сплюнул, - рождённый ползать и упасть не может, - он сделал несколько выпадов и, приковав внимание Хантера к когтям, повалил его на землю нижним джампером. Механизм щёлкнул: надломилась рама.
Неожиданно из-за поворота появился Гелерт. Он бросился на одного из псов и повалил его на пол. Внимание химер было приковано к нему. Только один пёс остался, загоняя меня в угол.
В этот момент послышалось громкое ржание, и из животного хода на скором галопе вбежал мой конь. В седле был Клауд. Он подбежал ко мне и подхватил одной рукой. Грант одобряюще закивал и топнул ногами, отгоняя серого пса. Под копытами коня пронеслась лёгкая тень – Кьяра набросилась на химеру и вцепилась в её горло.
- Кил! – Клауд кинул другу самодельное копьё. Тот ловко поймал его и попытался пронзить тело Хантера, но тот увернулся. Драка продолжилась.
Мы поскакали назад, к выходу.
- Мы не можем его там оставить! – я обернулась. Кажется, Кирилл сильно ранил Хантера, но тот ещё не отпускал его.
- Мы не успеем, - Клауд крепко прижимал меня к себе.
Выскочив на улицу, парень проскакал до забора дендропарка и развернул коня. Кирилл, вместе с Кьярой, бежал в самом начале туннеля. Один из его джамперов окончательно сломался, поэтому он сбросил механизмы с ног. На землю резко приземлился Вольный и побежал ему навстречу.
- Нет! – услышала я вопль друга, - Вольный, уходи! Прочь! Пошёл!
Раздался шум взрыва. Земля под ногами завибрировала, поднимая клубы пыли.
- Кирилл! – я закричала и дёрнулась, но Клауд не выпускал.
В сознании зачем-то снова включился режим замедленной съёмки.
В конце туннеля вспыхнуло красное пламя, которое быстро нагоняло друга. Он размахивал руками, пытаясь прогнать бегущего к нему гиппокрыла, но безрезультатно. Наконец, Вольный повернулся и, дождавшись хозяина, побежал рядом, закрывая его крыльями.
Но было слишком поздно. Пламя догнало и поглотило их.
Раздался душераздирающий вопль животного.
Только в последний момент из туннеля успела выбежать Кьяра. Добежав до нас, она упала, измученная отдышкой.
Из животного хода вырвался язык пламени, который чуть не достиг нас.
- Нет! – вырвалось у меня через слёзы.
Вместе с огнём, у самого выхода, тяжело упало тело Вольного.
Цирк пылал. Внутри всё ещё раздавались взрывы. Послышался треск, и крыша с грохотом обрушилась. Обломки её преградили путь тем немногим бойцам, пытавшимся спастись бегством.
Это был воистину грандиозный конец.

Слёзы падали сами по себе. Даже если я пыталась унять их, этого не выходило.
Сидя на коленях, я прижимала к себе ещё тёплого друга, не желая отпускать эти воспоминания.
- Давай, очнись, - в тихой истерике умоляла я, - построим дом, будем выращивать овощи. Помнишь? Давай же! Кирилл! – я в отчаянии зажмурилась и опустила голову.
Подул прохладный ветер, прогнав по спине мурашки.
- Хо-ро-шо, - неуверенно прошептал парень.
Внутри ёкнуло, зажглась убеждённая надежда, которая уже не собиралась меня покидать.
- Кирилл! – радостно позвала я.
Тот поморщился и приоткрыл глаза.
- Чешуйчатокрылый трицератопс…
- Что? – не поняла я.
Друг открыл глаза до конца и, попытавшись улыбнуться, смотря мне в глаза, повторил:
- Я… Чешуйчатокрылый трицератопс.
На глаза снова навернулись слёзы. Радость, увы, перекрывала необузданное желание задушить друга.
Через несколько минут он уже сидел, прислонённый к стене полуразрушенного туннеля, зажатый в моих объятиях. Пошевелив рукой, на которой остался длинный красный ожог, он высвободился и подполз к неподвижному Вольному.
Тело животного почернело, кожа покрылась открытыми язвочками и порезами.
Кирилл осторожно приложил ладонь к блестящему клюву. Вольный еле заметно приоткрыл глаз и тяжело выдохнул. В последний раз.
Прискакал Паскаль. Его бока тоже были исцарапаны, копыта кровоточили. Я встала и шагнула к нему навстречу. Конь огляделся и просяще заглянул ко мне в глаза, снова мокрые от слёз. Я осторожно положила руку ему на чёлку, провела вниз, до бархатных ноздрей. Паскаль помотал головой и закрыл глаза. Простояв несколько секунд, он резко сорвался с места и галопом помчался куда-то вверх по улице.
Мы проводили коня понимающими взглядами.
Клауд слез с Гранта и подошёл ко мне.
- Ты снова собираешься исчезнуть? – тихо спросила я.
Парень улыбнулся и помотал головой:
- Не сегодня, - он протянул пистолет, который мне когда-то отдала Настя.
Не желая знать, каким образом он оказался у Клауда, я прижала его к груди и, закрыв глаза, выстрелила в небо остававшиеся пули.
Прихрамывая на заднюю лапу, к уходящей в перспективу темноте туннеля медленно подошла Кьяра. Подняв морду, она преданно посмотрела в пустоту. Раздался громкий вой. Совсем взрослый, не как прежде. Где-то внутри здания ей ответило искажённое эхо. Кьяра позвала ещё. И ещё. Сорвавшись на хрип, она завыла в последний раз. Но никто не ответил.

И если не Бог, то резонно предположить, что именно человек был тем, кто разрушил единство.
В погоне за иллюзией, не видя дороги. По спинам мечтателей, по рукам купившихся праведников. Мы успели шагнуть везде, так и не найдя заветной тропы.
Никто и не давал вектора на счастье.
Нужно было погрузить весь мир во тьму Ада, чтобы понять истинную ценность силы.
Это ничего. В такой жаре даже у ангелов плавятся крылья.
И стоя на обрыве воспоминаний, уже совсем неважно, кем ты был прежде.
В одну реку нельзя войти дважды.
Да только синей птицы не стало меньше.

Грант встал на дыбы и несколько раз ударил копытом о землю.

Эпилог

Эпилог.
На рассвете багровым фронтом над мёртвым городом дождь прошептал тихий гимн свободы.
Война кончилась скоро после падения центра.
И хотя по-прежнему мучили ночные кошмары, пугали шорохи, жизнь помаленьку налаживалась.
- Ал! Они родились! – Кирилл радостно вбежал в комнату.
Я озабоченно взглянула на друга и улыбнулась.
- И как они?
- Не поверишь! У них два глаза и рот под носом! – друг с удовлетворенным хохотом повалился в кресло.
В маленьких радостях, которые нам преподносил новый мир, день за днём, мы находили стимул к развитию.
- Кирилл, ну куда ты пропал? – в комнату заглянуло умилённое детское лицо.
В руках мальчик держал полотенце, в котором барахтались несколько пушистых комочков.
- Райт, верни их маме, - Кьяра несколько раз гавкнула с кухни в поддержку моим словам.
Из-за облаков выглянуло солнце, и комната наполнилась яркими красками, отбрасываемыми витражом. Его нарисовали братья. Вместе.
Хлоя закончила перевязку, которую Антон доверял только ей.
Они хорошо сдружились в последнее время. Это теперь у нас так называлось.
Внизу ходили местные уличные музыканты, напевая старую «Машину времени», разгребали мусор мужчины, и на больших повозках, запряжённых огромными конями, увозили его на окраины города, где его с радостью принимали для строительства.
На волне общего благоденствия, шли на поправку и пострадавшие при взрывах в зданиях университета.
Мы нашли почти нетронутую пятиэтажку, над приборкой которой взяли шефство. К нам присоединились многие люди и Химы. Было несколько семей. Общими усилиями, мы привели дом в порядок: отмыли, покрасили стены, огородили забором. Во дворе отстроили небольшое деревянное сооружение, в котором поселилась стая собак.
Дом стоял на берегу реки. Возле него мы выложили приятную каменную дорожку. В саду по весне зацвели яркие цветы, каких мы ещё в жизни не видели. А из нашего окна хорошо виднелось большое поле, которое ровно засыпали белоснежным гравием.

---

В конце концов, конец оказался лишь началом... началом конца!

Это я про наступающий с завтрашнего дня новый триместр, разумеется...

---

Кажется, ты совсем не прочь нравиться нам обеим.
Играешься?
Ух, мы точно подружимся!

---

Буквально случайно наткнулась ^^

— Он пошевелился, ребёнок пошевелился!
— О Господи!
— Нет, подожди… Нет, это резинка на трусах порвалась.

— А знаешь что меня ещё бесит в Келсо? Его волосы воняют зоомагазином!
— А, это я виноват, я добавляю в его гель для волос собачий пот.
— Собаки вообще-то не потеют…
— Не потеют? Интересно, что же я туда добавляю

— Джим, я беременна.
— Ребенком?

— Как тебя зовут?
— Гав
— Чтоо?
— Гав
— Гав?!
— Гав, Гав
— Гав, Гав?! Ты ещё дразнишься?!

---

Глава 9

Глава 9.
В комнате было тихо, когда прогремел первый взрыв.
- Отряд, тревога! – это вбежал командир. – Бомбят, сволочи. Все! Готовность!
Спустя полминуты отряд стоял ровной линией. За окном белела далёкая луна, свистел холодный ветер.
- Значит так, берёте третий этаж. Эвакуируем всех в бомбоубежище, - спокойно и чётко объяснил командир. – Я, Скат и Кил пойдём открывать загоны. С богом!
Мы ровной полосой спустились на этаж ниже. Распределив между собой жилые аудитории, направились вперёд по коридору.
В противоположной части здания прогремел ещё один взрыв. Послышались крики.
Было решено эвакуировать поочерёдно, по аудиториям.
Когда двое наших увели вниз собравшиеся группы людей, снова прогремело. На этот раз совсем рядом. Стены задрожали, возле оконных рам начали разъезжаться широкие трещины.
- Всё в порядке! – крикнул один из наших. – Значит, в ближайшее время по нам палить не будут!
Я кивнула. Через десять минут очередь дошла до меня, последней.
Собрав людей в более-менее ровную колонну, я начала продвигаться вниз. На первом этаже меня встретил Стас. Он указал на дверь широкий люк в полу, в котором виднелась бетонная лестница. Туда я направила свою группу людей, которые с пониманием переглядывались и старались не паниковать. Только дети плакали.
Подбежал хромой Гелерт и начал суетиться вокруг. Он умоляюще лаял, но мы принимали это за страх. В конце концов, когда уже все люди скрылись за люком, пёс схватил меня за штанину и потащил в сторону.
- Гелерт, малыш, всё хорошо, - я попыталась погладить его по голове, но тот отпрянул и с лаем побежал в сторону, зовя нас за собой.
Неожиданно раздался громкий гул, как от громких динамиков. Уши заложило, слышался только жуткий звон.
Гелерт снова оттащил меня за штанину на несколько метров. Стас подбежал к нам и попытался что-то прокричать. Что-то про ракету. Он указал пальцем на проход в бомбоубежище, и тут стена главного входа обрушилась, по потолку пошла огромная трещина. Упала хрустальная люстра, затем вторая.
Откуда-то скраю подбежал человек в чёрном балахоне. Он заслонил нас двумя оконными рамами и сел за этот щит сам.
По-прежнему кроме звона в ушах ничего не было слышно. Пол задрожал.
В здание залетел большой снаряд. Задняя часть его откинулась, и он врезался в пол, уйдя в этот холодный мрамор на половину корпуса. Несколько осколков долетело до нас, но стёкла оказались на удивление крепкими.
Гул постепенно начал стихать, и послышалось неприятное шипение.
- Уходите! – крикнул человек в балахоне.
Я узнала его, этот голос. Тогда, на автовокзале, он кричал нам то же самое.
Осторожно придвинувшись, я потянулась к капюшону и мягко сдёрнула его.
- Клауд! – я хотела броситься ему на шею, но вовремя себя остановила.
Парень грустно улыбнулся и позвал за собой.
- Сейчас рванёт, нужно уходить, - объяснил он, указывая на пролёт, ведущий в библиотеку. – Там есть выход на улицу.
- А ты? – я посмотрела ему в глаза.
В голове снова помутнело. Стас потряс меня за плечо и потащил за собой.
- Я за братом, - крикнул Клауд и побежал куда-то в сторону.
В библиотеке было пыльно, многие книги попадали с полок. В дальней части помещения отсутствовала часть стены. Гелерт, прихрамывая на переднюю лапу, побежал туда. Взяв рюкзаки с оружием, заранее собранные на подобные случаи, мы последовали за ним.
На улице было прохладно и сыро. Ветер приятно обдувал лицо и трепал волосы, переливавшиеся в свете луны. Даже не верилось, что за нашими спинами идёт настоящая война.
Над нами пронеслась огромная чёрная тень. Гелерт радостно залаял.
Напротив нас приземлился гиппогриф Кирилла.
- Вольный! – с усмешкой крикнула я, но не найдя в его седле друга, осеклась.
Животное издало громкий птичий клич и перевело взгляд на фигуры, движущиеся из-за угла.
Мы насторожились.
- Кем бы ты ни был: мутантом, Химом или человеком – выходи медленно с поднятыми руками, - усмехнулся Стас.
К нам на встречу вышел Кирилл, ведя за собой двух коней.
- Фи, какая убогая фантазия, - съязвил он в ответ, - я чешуйчатокрылый трицератопс.
Парни нервно засмеялись.
- Грант! – я подбежала к своему коню и обняла его широкую морду. Конь несколько раз стукнул копытом. Он всегда так приветствовал меня.
- А на меня ты так не прыгнула, - обиженно промямлил Кирилл.
Я улыбнулась и дружески обняла парня.
Стас возился со своим четвероногим товарищем, которого прозвал Паскалем. Таинственная душа программистов.
- А где командир и Скат? – спросила я.
- Они отправились во второе здание, выше по Ленина, - выдохнул Кирилл. – Но от него ничего не осталось. Наверняка, их бомбили перед нами.
Повисло молчание.
- Нужно уходить отсюда, - крикнул Стас, - Кажется, они пошли на зачистку! – он указал на множество людей, идущих в сторону главного входа. Точнее того, что от него осталось.
Кирилл запрыгнул на своего Вольного, взяв с собой Гелерта. Мы со Стасом залезли на коней.
Решив идти туда, где легко затеряться, отправились левее от Ленина, по Луначарского, к жилым домам.
- А что с эвакуированными? – поинтересовалась я.
Стас замялся и не сразу ответил:
- Я думаю, они все в мире лучшем, Ал.
- То есть, как?
Парень ухмыльнулся.
- Та ракета… Она была нацелена именно на бомбоубежище. Снаряд прожёг слой бетона и попал внутрь, где взорвался. Выжить невозможно. Человек погибает если не от самого взрыва, то от ударной волны, - Стас насторожился, - Подожди-ка.
Переваривая сказанное товарищем, я не обратила внимания на быстро приближающиеся к нам фигуры огромных животных, похожих на собак. Но это были не такие собаки, как та, что мы видели у магазина. Крупнее, мощнее.
Лошади забеспокоились.
- Эй, не спите! – крикнул сверху Кирилл и достал из рюкзака оружие.
Стас прицелился и выстрелил из пистолета в одну из тварей. Та перевернулась в воздухе и беззвучно упала. Раздался громкий волчий вой.
- Господи, что за монстры, - выдохнула я в поисках магазина с патронами.
- Осторожно, граната! – крикнул Кирилл и сбросил в существ небольшой предмет.
Граната разорвалась, испугав наших коней. Волки тоже разбежались.
- Тише, Грант, мальчик, - успокаивала я своего, но тот неожиданно подался вперёд и галопом понёсся на центр дороги, где снова собиралась стая.
Встав на дыбы, он несколько раз брыкнул передними ногами и громко ударил ими об асфальт. Я еле удержалась в седле, схватившись за гриву животного.
К нам подбежал огромный серый волк с белыми светящимися глазами. Неужели, Хим?
Конь заржал и снова топнул ногами.
Сверху над нами пролетел Кирилл. Вольный снова издал свой клич.
Волк поднял голову и несколько раз пролаял, срываясь на вой. Потом посмотрел на Гранта и, прижав уши, оскалился.
Конь угрожающе заржал и начал «крыситься». На что волк, громко выдохнув, закинул голову и завыл. Его стая недовольных заражённых разбежалась по сторонам. Сам вожак статно обошёл нас и широкими шагами направился своей дорогой.
Не веря своим глазам, я погладила коня по широкой шее.
- Хороший… мальчик.
Скорой рысью к нам приблизился Стас. Его лицо отображало всё то, что творилось в моей голове.
- Это что было? Животная дипломатия? – парень посмотрел вверх на зависшего в воздухе Вольного.
Грант весело подпрыгнул, чуть не скинув меня, и снова ударил передней ногой.
- Да вроде здоровались уже, - усмехнулся Стас.
- А это он не тебе, - крикнул сверху Кирилл. – Готовность! 180, один.
Я развернула коня. К нам действительно приближалась высокая фигура. Пожалуй, слишком высокая, больше двух метров.
Это был человек, и ступал он уверенно. С плеч спадал рваный плащ. На руках он держал большой неподвижный предмет.
- Клауд! – я спрыгнула с коня и побежала навстречу парню.
Тот остановился, наклонился и одной рукой щёлкнул сначала по правому, затем по левому джамперам. Вот почему он казался таким большим. Спрыгнув на землю, Клауд упал на колени и склонился над телом, которое держал на руках.
Подбежав к Химу, я упала на колени рядом с ним и заглянула в его лицо. По щекам медленно текли слёзы, лоб был измазан в крови, чёрный зрачок в горящих глазах заметно пульсировал.
- Ал, осторожно! – подбежал Кирилл, поднял меня на ноги и встал вперёд, будто закрывая меня от опасности.
Сзади непонимающий крик издал Вольный.
Клауд поднял лицо и с интересом заглянул прямо в глаза к другу.
- Нет, прекрати, это только моё! – спустя несколько секунд закричал тот и начал отмахиваться руками.
Хим отвёл взгляд и попробовал встать.
Убедившись, что с Кириллом всё в порядке, я снова подошла к парню.
- Что случилось?
- Я опоздал, - прохрипел Клауд. – Волной сбило балки, и его придавило.
Я с сочувствием погладила его по плечу и посмотрела на мальчика.
Внутри всё съёжилось, сердце больно ударило, гортань передавило что-то острое, отчего стало сложно дышать. Это был Райт.
Клауд осторожно положил его тело на землю, снял свой балахон и укутал в него брата.
- Братик, - глаза мальчика раскрылись, излучая слабый белый свет. – Ты живой, - малыш улыбнулся.
Клауд улыбнулся в ответ и погладил брата по голове. И хотя было заметно, что губы парня дрожат, это была действительно искренняя улыбка.
- Во-олк, - потянул Райт, переведя взгляд на меня, - защищай братика.
Я тоже попыталась улыбнуться. На глаза набежали слёзы, поэтому я отвернулась.
В следующий момент Клауд уже держал брата на руках.
- Он просил передать это тебе, - парень протянул мне большой рюкзак.
Внутри оказалась пара механизмов, вроде джамперов. Таких же, каких я рисовала поверх набросков Райта. Джамперы для рук.
Я неуверенно просунула руку в один из них. Ремешки с лёгким свистом натянулись, поддержки захлопнулись выше локтей. Пальцы оставались свободно висеть, а ладонь зажалась между двух упругих пластин. Такой металлический рукав оказался длиннее обычного джампера.
Попробовав пошевелить пальцами, я с удивлением обнаружила, что твёрдые блестящие когти на конце рукава повторяют мои движения. Я поспешила одеть джамперы Клауда и второй рукав.
- С каких пор моя подруга стала киборгом? – возмущённо спросил Кирилл, смотревший на меня теперь снизу вверх. – И кто этот Хим?
- Это Клауд, - я посмотрела на парня, который в этот момент клал тело брата на широкую спину моего коня, - он помог нам, когда мы прятались в здании автовокзала.
Кирилл, будто что-то вспомнив, понимающе кивнул.
- Нужно уходить. Стас раньше здесь жил, недалеко совсем. Возможно, квартира цела. Может быть, ночь там пересидим.
Я согласилась и подошла к Клауду.
- Мы уходим. Ты идёшь с нами? – парень посмотрел на меня, потом запрыгнул на коня и взял тело брата на руки.
- Грант когда-то был моим конём, - улыбнулся он, развернулся и поскакал куда-то во дворы.
- Стой! – я начала разгоняться, но путь мне преградил Паскаль, со Стасом в седле.
- Что? – развёл руками тот, когда я угрожающе посмотрела ему в глаза, - Он сам это сделал! Кстати, - парень окинул меня взглядом, - я тебе почти завидую. Дашь поносить?
Буркнув невнятное «конечно», я посмотрела в глаза коню. Тот несколько раз кивнул головой и жалобно поржал.
«Да нет, ничего, - подумала я, - вам лучше знать, как правильно поступить».
Кирилл залез на Вольного, но подниматься в воздух не стал. Идти пришлось совсем мало, поэтому обошлось без приключений.
Дом, в котором когда-то жил Стас, оказался действительно почти нетронутым. Только краска выцвела и облупилась, да стёкла были кое-где выбиты. Правда, изнутри раздавались звериные крики и рык.
- На каком ты, говоришь, этаже жил? – с нервной улыбкой спросил Кирилл.
- На пятом, дай бог, - тяжело выдохнул тот.
Вольного и Паскаля пришлось оставить на улице, иначе они бы выдали нас поличным. Впрочем, животные, будто понимая ситуацию, не дожидаясь команды, разбежались в разные стороны. Вольный взлетел и исчез за крышами домов, а Паскаль скрылся во дворах.
Подъезд был тёмным, жутко пахло затхлостью. Фонари работали исправно, и это радовало. Испачканные кровью стены поселяли в моём воображении волну паники и страха, которая порождала разного рода галлюцинации.
В углах мне мерещились обглоданные трупы, за поворотами – повешенные люди, заражённые дети в белых безобидных пижамах, с плюшевым мишкой в руках.
Проходя лестничный пролёт третьего этажа, я услышала шорохи в одной из квартир. Я обернулась. Из-за приоткрытой двери на меня со злой усмешкой смотрел человеческий глаз, обрамлённый тёмным синяком. Я сжала в руке пистолет. Это немного обнадёжило. Но страх не ушёл.
Я поднималась с мыслью о том, что сегодня снова будут сниться кошмары. Если выживу.
На площадке четвёртого этажа живописно лежали останки какого-то животного, над которым поднялось целое облако ароматов. Кирилл еле успел поймать меня, когда я поскользнулась на багровой луже.
Он шёл последним, работая на прикрытии. Стас же пробирался через все эти ужасы первым.
- Ты ключи-то взял? – шепнул Кирилл.
- Как раз заряжаю, - усмехнулся в ответ друг, тряся своим пистолетом.
Железная дверь квартиры встретила нас любезным молчанием.
Стас отошёл чуть назад и выставил пистолет, прикрывая рукой лицо.
- Стой, ковбой, - послышался знакомый голос из-за двери.
Мы втроём переглянулись и хором возразили:
- Химик?!
Дверь со скрипом приоткрылась. Выбежала радостная Кьяра и начала прыгать с братом. Повисло недолгое молчание в стиле «Что?!». Выглянуло уставшее лицо капитана.
- К вашим услугам.
Не веря своим глазам, мы подбежали к нему, зашли в квартиру.
- Как вы сюда попали? – Стас осмотрелся.
- Ещё перед выходом из метро Антон утащил у тебя ключ, - Химик снисходительно улыбнулся, - Ты уж прости нас. А места жительства были записаны в станционном журнале. Вы помните, - парень поманил нас за собой.
В большой гостиной мы встретили Антона, сидящего на полу.
Они с Химиком рассказали, что их отправили во второе здание УрФУ в помощь местным. Там они и работали всё это время. Только ночью их неожиданно начали бомбить, поэтому они и бежали.
Я случайно встретилась взглядом с Антоном.
- Значит, ты тоже Хим? – осторожно спросила я, обратив внимание на белый глаз.
Парень не ответил. Только с отвращением сморщился и отвернулся.
- Ложитесь спать, - посоветовал Химик, - мы подежурим. Утром решим, что делать дальше.
Собаки одобряюще гавкнули и улеглись вдвоём на мягком кресле.
Мы разобрали диван и дружно упали на него втроём.
Ночь пролетела быстро. Хотя поспать так и не удалось. Во-первых, мерещились странные вещи, во-вторых, не давали покоя мысли о Клауде, Райте и глазах Антона, в-третьих, Кирилл жутко громко храпел. Несколько раз Стас сквозь сон что-то говорил ему и пихал в бок, однако пользы из этого было мало.
На рассвете под окнами выли волки. Несколько раз я слышала, как звонко ударяются об асфальт тяжёлые подковы моего коня. Мимо окна пролетала тень Вольного, оставляя за собой порывы ветра.
Потом, как-то совсем незаметно, всё стихло. Веки потяжелели, тело расслабилось. Пробежала лёгкая мурашка и, остановившись где-то у сердца, погрузила меня в приятную дремоту.
Именно в этот момент в дверь раздался тихий стук, послышались знакомые голоса, и в мою голову залезли чьи-то голодные глаза.

---

Вдохновение?
Оба моих вдохновения уехали на три буквы!
Одно - в Реж
Второе - на ВИЗ
Есть ещё одно, самое любимое, вдохновение...но по моей логике оно уехало на три буквы ТРИЖДЫ!!! *пичалькоу*

(для иногородних читателей, Реж - городок в Свердловской области, ВИЗ - район моего города)